Я поднял пыль. Дети бежали за мной и рвали на себе одежду. Старики и
старухи падали с крыш. Я свистел, я громыхал, я лязгал зубами и стучал
железной палкой. Рваные дети мчались за мной и, не поспевая, ломали в
страшной спешке свои тонкие ноги. Старики и старухи скакали вокруг меня. Я
несся вперед! Грязные, рахитичные дети, похожие на грибы-поганки, путались
под моими ногами. Мне было трудно бежать. Я поминутно спотыкался и раз даже
чуть не упал в мягкую кашу из барахтающихся на земле стари
Как только Иван Яковлевич приблизился к столу, свист прекратился. Иван Яковлевич прислушался и сделал ещё шаг. Нет, свист не повторялся. Иван Яковлевич подошёл к столу и выдвинул ящик. В ящике была только грязная вставочка, которая с грохотом покатилась и стукнулась в стенку ящика. Иван Яковлевич выдвинул другой ящик. В этом ящике ничего не было, и только на дне самого ящика лиловым, чернильным карандашом было написано: «Свиньи». Иван Яковлевич задвинул оба ящика и сел на стул.
серед
- написал в сопроводительном письме Пушкину к подарку в виде настольной чернильницы, изображающей арапа, один из его друзей. И Пушкин тотчас обмакнул перо в новенькую чернильницу, дабы в ответном письме сердечно отблагодарить друга за арапа.
Нам в наши дни, когда выбором подарка не приходится особо заморачиваться и среди моря китайского ширпотреба на рынке или в сувенирном магазине за полчаса можно подобрать что-то подходящее, не понять ценности такого дара, когда арапа пришлось наверняка дол
Жил-был колобок крутого замеса. Встретил он разных диких животных, и последним была лиса - опасный хищник. Она и говорит:
- Колобок, колобок, сядь мне на... Ну в общем, сядь на меня верхом!
- Ты, лиса, что-то не то говоришь. Как я сяду на тебя верхом, если у меня ног нет!
- Ты не понял, калачик - Я ТЕБЯ ХОЧУ!
- Э-э, лиса, я не это... У меня...
- Знаю, тупая булка!
И лисица проглотила колобок. Тут и сказке конец.
Один графолог, чрезвычайно любящий водку, сидел в саду на скамейке и думал о том, как было бы хорошо придти сейчас в большую просторную квартиру, в которой жила бы большая милая семья с молоденькими дочерьми, играющими на рояле. Графолога бы встретили очень ласково, провели бы в столовую, посадили бы в кресло около камина и поставили бы перед ним маленький столик. А на столике бы стоял графин с водкой и тарелка с горячими мясными пирожками. Графолог бы сидел и пил бы водку, закусывая её горячими
Здесь Киска живёт - всем сволочам бошки свернёт. А кто не сволоч - тех язычком полижет. А в язычке у ней пирсинк. И в пупочке колечко, и на бедре татушка. И в баньку она пригласит, и массажик сделает, и всё такое. Не столько за вознаграждение, сколько от души.
Вот, ребята, сегодня я узнал, что умер Касьян. Когда-то я у него лечился. А две недели назад умер Шугуров, а незадолго перед этим Фарада. И Михалков-старший. И вот так уходят все, кто был, сколько мы себя ни помним, мы ещё пешком под стол ходили, а они были. А вот теперь их нет.
Когда я вижу человека, мне хочется ударить его по морде. Так приятно
бить по морде человека!
Я сижу у себя в комнате и ничего не делаю.
Вот кто-то пришел ко мне в гости, он стучится в мою дверь.
Я говорю: "Войдите!" Он входит и говорит: "Здравствуйте! Как хорошо,
что я застал вас дома!" А я его стук по морде, а потом ещё сапогом в
промежность. Мой гость падает навзничь от страшной боли. А я ему каблуком по
глазам! Дескать, нечего шляться, когда не звали!
Главное, вечно пристанет какой-то хам и начинает ко мне лезть. Хотя я совершенно не хочу его видеть. Он совершенно не нужен мне. А он назло постоянно там, где я, хамит мне назло, тянет руки, пихается, хотя по закону это никому не позволено. Я может вообще не хочу, чтобы кто-то там клал мне руку на плечо и вообще трогал меня, если мне это неприятно. Я не хочу, чтоб ко мне лезли. Вообще такая распущенность - свидетельство моральной деградации человека. Такие типы встречаются конечно где угодно, но
Ольга Форш подошла к Алексею Толстому и что-то сделала.
Алексей Толстой тоже что-то сделал.
Тут Константин Федин и Валентин Стенич выскочили на двор и принялись
разыскивать подходящий камень. Камня они не нашли, но нашли лопату. Этой
лопатой Константин Федин съездил Ольге Форш по морде.
Тогда Алексей Толстой разделся голым и, выйдя на Фонтанку, стал ржать
по-лошадиному. Все говорили: “Вот ржет крупный современный писатель.” И
никто Алексея Толстого не тронул.
Вчера мы с Асакурой, чтоб проветриться, пешком смотались аж в Рублёво. А на обратном пути нас один дядька бесплатно подкинул на своём минивэне практически до дома. Тогда мы ещё смотались на речку искупаться, а уж потом пошли домой.
А ночью, уже после полуночи, мне припала охота погрызть чипсов. Ну я взял фонарь, а на случай, если нападут разбойники - катану. И двинул к бензозаправке, где круглосуточный магазин. Захожу, беру чипсы и к кассе. А там спрашивают, заливал ли я бензин. Я говорю - наф
Да. А что касается наездов на мою внешность, то стоит заметить, что на рисунках я себя изображаю таким, каким вскоре должен стать, если всё будет происходить так, как я надеюсь. Вот я буду есть блюда настоящей серьёзной кухни, и пользоваться качественными натуральными косметическими средствами, и бывать на море, и вообще буду бороться с влиянием плохой экологии, и это сразу пойдёт мне на пользу. Даже внешность моя станет меняться на глазах. Фигура станет другой, и черты лица, и шевелюра прорастё
Тут мне сообщили, что я унаследовал этот титул. Вообще-то на самом деле я принадлежу к королевской семье, только правит сейчас мой старший брат, а он помирать пока не собирается. А титулы герцогов достались вдовствующей королеве, нашей тётке - бывшей регентше, ну и прочим родственникам. Так что я граф. Но мне тоже положены деньги, свой замок и всё остальное. Ми-ко и Мукла тоже получат титулы. А ещё я должен от имени нашего королевского рода делать добрые дела. Помогать бедным и всё такое.
Я г
Был такой пират - капитан Плинтус. Он был очень злой, жестокий, коварный, алчный, бессовестный, а ещё тупой как плинтус, потому его так и прозвали.
Его шайка состояла из самых тёмных личностей с большой дороги.
Для достижения своих целей капитан Плинтус не гнушался пользоваться самыми гнусными и подлыми способами.
Он без всякой пощады рассправлялся со своими жертвами.
Но в конце концов его постигла незавидная участь.
У капитана Плинтуса был сын - капитан Плинтус Второй, тоже
Каждому Дио - своего Люссиолу.
Каждому Жильберу - своего Сержа.
Каждому Пико - своего Чико.
Каждому Юки - своего Сюдзи.
Каждому Мураки - своего Хисоку.
Каждому Йодзи - своего Натсуо.
Каждой Койе - свою Ямато.
Каждой Утэне - свою Анфи.
Каждой Мирей - свою Кирику.
Каждой Юле - свою Лену.
