Да опасно о причинах не думать. Об идеях, которые кому-то почему-то пришли в голову. Если это "первоначало" отбросить, то ответом на Ваш вопрос будет (сюжет "Возвращения со звезд" С. Лема): взять и химически привить человеку механизм, тормозящий всякое насилие. Невозможность насилия сделает автоматы вообще безопасными.
Понимаете, если считать гуманизм объективно целью эволюции, то совершенно непонятно, почему бы эту эволюцию не поторопить.
Я на работу первый раз устроился в 91-м, отнюдь не по специальности. Катастрофа - не катастрофа, но выбор, какого сотрудника при прочих равных условиях уволить (и оставить в кризис с голой задницей) перед начальниками вставал часто. Я жив, потому что тогда меня было кому содержать, пока я новую работу искал. А в других случаях выбор падал не на меня.
Слово - не то же самое, что объект из стали - это тривиальность. Слово слабее по силе воздействия на человека, чем оружие - это ложное утверждение. Ты сказал либо тривиальность, либо ложь. Вот при чем тут идея автомата: даже отвлекаясь от идеологии (с которой можно спорить) и прочих словесных воздействий непосредственно на психику, в словах выражается сама концепция оружия. Знание о том, как сделать автомат, существеннее всех сделанных на данный момент автоматов. Конкретный автомат сносится, выйдет из строя, или против него найдется защита (от банальной стены до защитного поля). Зато останется идея убийства на расстоянии, которое дает шанс сделать это без риска для своей жизни, и человек изобретет что-нибудь еще.
Ага. Если сравнивать весь словарь русского языка с автоматами, то конечно же. И смотри, не обопрись случайно на автомат, как на костыль, а то стройная теория обрушится - это же только оружие и ничего больше!
Да, для убитых все кончено раз и навсегда. Но раненых всегда на порядок больше, чем убитых.
Физическая боль заканчивается вместе с заживлением раны. Воспоминания (слова) длятся несколько дольше.
Ладно.
Может быть, в твоем представлении о справедливом мире нет единообразия, есть вечный бой, покой нам только снится. Однако тебе бы хотелось медленно одерживать победу, не так ли? Или ты не веришь в справедливый мир настолько, что и построение гуманистической модели считаешь абсолютно безнадежным?
А это все тот же вопрос, который я задал ФанБотану (он ответил "понятия не имею"), потом Смит задал ФБ. Иногда необходимо действовать, выбирая тех или других людей, отнимая шанс у других. Ты говоришь, что идеи справедливого мира у тебя нет (т. е. ты не будешь никакой селекции под этот самый мир делать), хорошо. Потом ты говоришь, что не будешь так сводить счеты - очень хорошо. И личные предпочтения этих людей (их идеология) тебя тоже не интересуют, вообще здорово. Так как же тогда действовать?
Кстати, поставив этот мысленный эксперимент на себе, я понял, что стал бы сажать людей в шлюпки по принципу "кто ближе к борту". Потом постарался бы экипировать оставшихся, чем мог, потом спасал бы команду. Мое представление о справедливости вот таково, и я могу его объяснить, поскольку не называю себя гуманистом. А у вас обоих что-то с этим туго.
Мне тоже. Это не к тому, что надо топить счастливчиков. Это к тому, что стратегии выживания у всех разные.
То есть тебе все равно, кого сейчас разрывают голыми руками - человека по имени Муаммар Каддафи или Иван Иваныча Иванова?
Ну почему же бред. Конфуцианство, например: "жэнь" (гуманность) - по отношению к достойным и "и" (справедливость) - по отношению к "низким людям". По Конфуцию Поднебесная жила столетиями, как-то удавалось.
Мне очень нравится один фильмец, правда, старенький. "Столкновение" называется. Белый полицейский пытается пристроить хронически больного отца на процедуры, ему хамит негритянка-врач, которую "накрутили" в другом месте. Полицейский чувствует свою беспомощность, выходит на смену, а тут на дороге попадается семейная пара, которая чересчур медленно едет по пустой дороге, потому что им пришла в голову мысль слегка пошалить. Повод достаточный, полицейский их останавливает, издевается, обыскивает, попутно лапая жену. Дедовщиной, по сути, занимается: его одна черная оскорбила, он на другой черной отыгрался. На следующий день эта женщина сама за рулем и влетает в аварию. Машина переворачивается, горит. Храбрый полицейский с риском для жизни лезет в перевернутый экипаж спасать жертву, а она узнает его, даже вверх ногами, и шарахается прочь. Он отчаянно уговаривает ее дать руку, но бесполезно.
По-моему, отличная иллюстрация этого самого гуманизма, который заботится прежде всего о физической сохранности того, на кого распространяется, а не о том, что говорят и чувствуют сами люди, которым хотят оказать благодеяние.