Таблица лидеров

Логично после подобного заявления действительно расписать для тех, кто не понимает, а не ограничиваться только им Хмммм… Мне показалось, что пост 71 вместе с предыдущими 38 и 55 как раз дает необходимое разъясняющее дополнение к 32. Нет? Серьезно, мне сложно определить, какой уровень детализации будет достаточен для того, чтобы идея поста 32 стала понятна всем интересующимся участникам (не скажу – принята, это уже другой вопрос, и за его решение, пожалуй, не возьмусь - ресурсоемко). Попробую изложить иначе. Вводное пояснение - с какого потолка это все. Излагаемая ТЗ является комбинацией моего эмпатического отклика на состояние персонажа в эпизоде, обусловленного личным опытом в исследовании себя и не-себя, и некоторых познаний в области психологии, позволяющих вписать этот отклик в более широкий контекст. В эпизоде мы наблюдаем продолжение процесса разрушения психики персонажа, и его выход на новый рубеж. В психическом смысле Син перестает быть единым организмом, превращается в набор органов, разложенных на аутопсическом столе - еще пульсирующих и живых, но уже не составляющих целого. Процесс сопровождается экстремальной болью и страхом, а Синдзи отчаянно пытается уцелеть, сохранить единство восприятия «я». Но собственного центра, глубинного переживания «аз есьм», не обусловленного и непререкаемого, на котором только и может быть построена здоровая психика – у него нет. Среда не позволила сформироваться. Поэтому подтверждения реальности своего бытия, его уместности и оправданности, Синдзи нужно получать от других. В раннем возрасте такие подтверждения, получаемые от родителей, являются строительным материалом, из которого формируется «ядро самовосприятия», и если этот этап был прерван или искажен (например, собственной родительской патологией), эта часть психики человека так и остается в этом возрасте, когда подлинная психоэмоциональная автономия в принципе не возможна. В дальнейшем развитии формируются различные компенсационные и защитные механизмы, и даже опытный наблюдатель порой далеко не сразу различит под этой броней контуры первичной проблемы. В NGE функцию обеспечения Синдзи подтверждениями его "права" на жизнь в разное время выполняют: отец (точнее, воспринимаемый им образ отца), смутный образ защищаемого им «человечества», Ева (переживание эмоционального контакта с матерью), опекун, школьные друзья, Рей, Аска (не без проблем, но тоже действенно), Каору. К началу ЕоЕ остается только Аска - и то лишь как потенциальная возможность, которую нужно срочно перевести в активный режим. С этим он к ней и прибегает – в ужасе, отчаянии, сам не понимая, что и зачем делает, и на что надеется вообще. И здесь лишается последней опоры. Его «я» распадается на части. Фокус восприятия, в инстинктивной попытке найти точку опоры, переходит на тело, не может «удержать» его целиком, смещается на отдельные части и функции. Появление в поле зрения сексуального стимула вызывает компульсивную попытку вновь консолидировать ощущение «себя» сильным аффектом. В какой-то мере это удается, вновь возникает переживание бытия, и последующее “I am scum” фиксирует его – хоть и весьма скверным образом: «страдаю, следовательно существую», в переводе на вербал. Происходит временная стабилизация «я», но интенсивность переживаемого негатива так велика, что сознательно Синдзи этого бытия уже и не хочет.