Наши Рассказы

[Лелиил]

тогда твори ещё. можно будет в творчество перенести.

неплохой рассказ

[asuka-joy]

Маладецъ! Зорохованне, твари щще! =)

Обожаю такую последовательность действий =^ ^=

[Rain]

Депрессия и прочие, отличные от нормального, ментальные состояния являются мощнейшим источником творческого вдохновения, ибо в этих состояниях человек мыслит неординарно и проблемы, которые всем кажутся незначительными, преобретают другую форму. Анно в состоянии депрессии создал настоящий шедевр. О своём произведении я не могу судить сам. Поэтому выкладываю его здесь, на ваш суд. Также рекомендую всем, кто в состоянии глубокой меланхолии и грусти сотворил шедевр и хочет им поделиться, выкладывал свои творенья в эту тему.

Ода несправедливости

В чём цель, в чём смысл существования?

Зачем мы здесь? Вопрос извечный.

Хоть раз за жизнь, единожды

Хоть на мгновенье

Любой из нас задаст этот вопрос себе.

Зачем течёт Путь Млечный?

Зачем наш эллипс о ста элементах

Ведёт свой путь по кругу, вокруг Солнца?

В конце концов, неужто Вечный

Обязан был сказать три сокровенных слова?

Ужель ему так неприятно было

Влачить существование во тьме, в неведенье?

В спокойной тёплой темноте, укрытии,

Единственном убежище, сокрытом от чужого взора,

Навеки защищённым от позора,

Чужого осужденья, порицанья, несправедливых обвинений.

Но дело сделано.

Да будет свет! Чего ж теперь пенять?

Отсчёт Вселенной начался, и начались мученья.

Страданья, смерть, борьба за выживание,

Всё началось, и ничего не поменять.

Слова изречены. В народе говорят

Что слово не поймать, подобно птице

И как бы не страдали, не метались мы,

Не порицали Бога, Дьявола, Судьбу,

Вселенная назад не возвратится.

Не может Бог три злополучных слова обратно взять.

И лишь немногие вообще способны осознать

Всю красоту, эпичность, совершенство,

Весь блеск и мощь творенья Божья.

Нет, и не будет зодчих среди нас,

Способных хоть на нанометр

Приблизить свой этюд к великому творенью,

Что Жизнью именуется.

Но гениальность сей скульптуры в том,

Что идеально гармонично,

С чертёжным тщанием, математически логично

Она расчерчена в полоску на два цвета:

За белым чёрный, и наоборот.

Великолепие, уродство, страданья, счастье,

Красота,

Любовь и ненависть на ней

Собрал Бог в идеале воедино.

Причина мук людских лишь в том,

Что однобоко слишком восприятие.

Ни кто не видит, и не хочет, всю картину.

Волнует их лишь то, что хоть каким-то боком,

Хоть краем да соприкасается,

Врывается в процесс, который именуют жизнедеятельность.

Но человек злопамятен. И видит только горечь, зло, и просто неприятие.

Цепь ДНК в огне войны куётся.

Лишь муки закаляют волю.

Лишь смерть по-настоящему научит

Жить.

Как говорил покойный ныне Дарвин,

Лишь сильный в этом мире остаётся.

Слабак отсеется. Ведь под ударами судьбы

Он лишь сканудит, как щенок и плачет о несправедливости,

О тяжкой доле, карме беспощадной.

Злом роке, что спустил его

С двух ног людских на четвереньки

И гадом ползать вынудил в ногах

У Жизни кровожадной.

Они воспринимают жизнь, как тьму тоннеля

И ожидают смерти, лучика в конце,

Спасительной искры, что разожжёт костёр.

Что в кучку пепла обратит бренную тушу.

Священный Инквизиции огонь,

Спасающий их жалкую гнилую душу.

Рука освобожденья,

Что проведёт их в лучший мир,

Где нет ни страха, ни стремления,

Страстей, желаний, тягот и лишений. Нет цели,

Лишь забытие.

Побег от трудностей, простейший из путей.

Те малодушные, что страшатся Жизни,

Не получают счастья от неё.

Они не видят белой стороны,

Обречены всю жизнь блуждать во мраке,

Скитаться, мучиться, стенать.

Подобно Каину в Землях Отпущенья

Не выбраться им из серой пелены.

Они не понимают оптимистов,

Не верят в то, что жизнь можно любить.

Им, жалким отщепенцам, невдомёк,

Что нету без тревог успокоенья,

Без боли нету облегченья,

Что «Быть» в противоречие поставлено к «Не быть»,

И страх лишь существует для того,

Чтоб смысл предать лексеме

«Безопасность».

Влюбляются не за, а вопреки,

И жизни красота не в радости, а в горе,

Так как без горя радость – лишь рутина.

И знает распоследняя скотина:

Антагонизм реалий есть истинная красота,

И боль есть лишь одно из подтверждений,

Что жизнь кипит и смерть за горизонтом.

И я молюсь, чтоб боль вселенной продолжалась,

Ибо за болью угаснет сама Жизнь.

[hell111111]

Рассказ понравился, ждёмс ещё!

[hell111111]

Константин Eva-00, зачёт, понравилось...

[Rоzеvir]

Сорняки.

"Своим многообразием растения обязаны различным условиям естественого произрастания, к которым они приспосабливаются." - Х.Хейц, из книги "В мире цветов".

Хозяин Гнезда чувствовал себя на редкость измотанным и подавленым - он не спал уже два дня. Сорняки - вот, что ему мешало. Это началось ещё месяца два назад, тогда представитель компании "Квазар" в обмен на некоторые оказаные услуги преподнёс ему символический подарок в виде странного растения в горшочке. Тогда, представитель вежливо пояснил, что растение гордо именуется двудомным семиспорником и о нём следует заботиться, так как каждое такое растение, якобы, несёт в себе частицу его Вечнозелёного мира. Тогда он не придал этому большого значения - повелел своим Ученым с этим разобраться, но не более. Как оказалось позже, это было его роковой ошибкой.

Всё началось с того, что, около пяти недель назад, через гранитные полы Трупной начали пробиваться маленькие ростки семиспорника. Это было забавно и в чём-то даже восхитительно для теневых тварей и продолжало бы оставаться маленьким недоразумением, если бы ростки через несколько дней не распространились по всему Великому Гнезду. Всего за три дня они смогли разрушить больше коммуникаций, чем вторжение Зерми-Мотара. Уже через пять дней Хозяин ввёл чрезвычайное положение и пообещал скорейшую метаморфозу и брачную ночь с Матерью Тени тому, кто найдёт способ избавиться от этих сорняков, уже начинающих расти даже на чашках для кофе и вафельницах.

Следующие три недели были неделями величайших битв за всю историю Мира Теней. Сначала, повинуясь своим примитивным инстинктам, демоны решили банально пожрать всю народившуюся в гнезде биомассу, благо чувство насыщения было им не свойственно. Действительно, всего лишь за каких-то полчаса все растения были сожраны и казалось, что кризис миновал. Семиспорники дали ассиметричный ответ: каждый из тех, кто их сожрал на следующий же день обратился в полуразлажившийся труп, служащий питательной средой для тысяч молодых растений. Вторым решением проблемы теневые твари избрали массовое вырезание побегов, но и оно не увенчалось успехом - даже из отрубленного листка вырастало по тринадцать-четырнадцать молодых побегов. За два дня демоны пытались покончить с ними разными методами: начиная от воззваний к Хаосу и аннигиляции и заканчивая вакуумными бомбами и вирусным заражением. Иногда методы казались эффективными, иногда они просто не оказывали никакого эффекта. Двудомные, ведомые какой-то всепоглощающей волей к жизни упорно увеличивали свою популяцию, даже не думая вымирать.

Чётко ощущая своё неблагоприятное положение Гнездо решило перейти к позиционной войне и глубокой обороне. Лучшие Мозги Теней смогли закрыться в Центральных Сотах для того что бы скоординировать план действий. Для их защиты были созваны лучшие Воины и планирование контр-атаки началось с непостижимым энтузиазмом. Однако, время уже работало на вечнозелёные силы, они уже поглотили три четверти Гнезда и продолжали размножатся. В итоге ни один из планов не увенчался успехом а судьба Мозгового Центра осталась неизвестной. Теперь лишь Владыка мог повернуть ситуацию Хозяин.

Он смотрел посмотрел в Зеркало Теней - пустота, Вечная Сеть, всё было на месте, кроме того, кого он ожидал увидеть. Утомлённый ожиданием, он взял в руку Кофеварку, подаренную ему Мариандрой и с яростью кинул её в Зеркало, бессмысленно. Кофеварка не разбила Зеркало. Она провалилась в Зазеркалье, просочилась сквозь зеркальную гладь, оставив на ней сиюминутную рябь. Вслед за кофеваркой в полёт отправилась вафельница. Смерть стала лишь вопросом времени. Владыка неистово закричал и раскрошил свой трон на два куска одним мощным ударом. Он чувствовал каждого из своих слуг, каждую их радость, каждую их боль он воспринимал, как свою. Они погибали тысячами, десятками тысяч и он, поклявшийся своим существованием защищать их не мог ничего с этим поделать. Боль. Он не видел ничего, кроме боли. Он не знал для себя иного выхода. Разбить. Он должен был разбить его.

Сквозь потолок проросли мясистые зеленоватые корни, стены покрылись ростками. Было слишком поздно. Неожиданно, корень, доселе казавшийся всего лишь растением, проявил зачатки разума, обвившись вокруг шеи Владыки. Растения подняло его под потолок и начало душить его. Он был последним из себе подобных. Хуже того - он осознавал это. Он уже не видит и не слышит ничего. Осознаёт ли он что-нибудь? Неизвестно. Судьба дала ему последний шанс и он за секунду перед смертью и забвением воспользовался им. Его глаза засверкали светом истины. Светом, что не отражается от зеркал и не ощущается даже зрением Богов. Тем самым светом, что не выносит S", тем самым светом о котором Гексса не знала создавая Первую Печать. Зеркало не выдержало, по нему пробежала одна трещинка, затем вторая, третья. Оглушительный звон, град осколков. Первая печать снята. Тьма вырывается из-за Зазеркалья, стирая границы реальности. Заполнив всю комнату, Тьма сконцентрировала себя в некий аморфный энергетический сгусток, овеянный незримой тонкой аурой. Ослепительная зелёная вспышка. Она улыбалась.

Зачем вы разрушаете мой мир? Он слишком развращён для нас. Но это мой мир! Его создал не ты. Он дарован мне матерью! Нам он дан Небом. Он мой по праву сильного. А где сейчас твоя сила? Без меня нет никакой силы! Глупец. Кто вы такие, что бы судить меня? Я всегда была с тобой. Ложь... Даже тогда, когда ты потерял всякую веру. Я верю только в себя! И это стало твоей ошибкой. Зачем? Частица меня была у тебя. Месть? Праздник жизни. Сестра?..

[rewi]

Розевир. Приятно читать было)

Но я выложу нечто более мерзкое))

рассказ.

Просыпаюсь. Голова болит, в уголках глаз какая-то бяка. Натягиваю старые трусы, оглядываю комнату. Бедлам жуткий, но я привык. У стены старое пианино - что оно тут делает? Каждое утро я задаю себе этот вопрос, вот уже десять лет. Я не помню как оно здесь оказалось. И никто не помнит. Тайна, ептыть, покрытая мраком. Встаю с кровати, вернее с дивана, кровать год назад выкинул. Журналами неприличного содержания, газетами и прочим мусором равномерно покрыт пол. Старый, серый от пыли вентилятор лежит посреди комнаты. Лежи, голубчик, летом пригодишься. А пока отдыхай, наслаждайся своей жизнью. Подтягиваю свеженадетые трусы. В моей квартире три комнаты, одна из которых грязная свалка в которой я проснулся, вторая - кухня, не менее грязная свалка, и третья - ванная комната. Туда и лежит мой путь. А, совсем забыл, есть еще прихожая. Некий тамбур, в котором обитают старый велосипед, чей-то скейтборд (Не мой, мамой клянусь. И велосипед не мой), большое количество гостевых тапочек, несколько бутылок из-под пива, пакетов из-под сока и просто мешков с мусором. Минуя прихожую добираюсь до ванной. Плескаю водой в немытую морду, гляжу в зеркало. Оттуда на меня глядит мерзкий хмырь неопределенного возраста с нечесанными волосами. Чешет голову. Пытается улыбнуться. Не пробуй, зараза, с такой головой не получится. Отворачиваюсь от зеркала, чищу зубы. Еще раз плескаю водой в морду. Это контрольный выстрел. Понимаю, что контрольный тут не спасет и иду на кухню. В кухне живут Плита, Холодильник и Телевизор. Телевизор рассказывает мне что нового произошло в городе, Холодильник делится вчерашней едой, Плита помогает сделать ее съедобной. Вот они, три моих друга. Надо сказать, Телевизор пользуется наименьшим моим уважением. Потому что в комнате живет его белый брат, Компьютер. Он знает в несколько раз больше чем телевизор. а главное, помогает делиться информацией с другими. Но о нем позже. Иду к холодильнику, достаю яйца. Плита помогает сделать из них завтрак, яичницу. Там же оказывается Чайник, и тут же начинает нервно дергаться на сильном огне. В конце концов он не выдерживает, начинает свистеть и плеваться водой. Снимаю гада. Что за жизнь у чайника, сплошные мучения! Но он помогает мне выпить кофе. А кофе это живая вода. Без нее я не могу работать, даже дышать нормально не могу. Рядом с кружкой, в которой уже насыпаны мерзкий растворимый нескафе и две ложки сахара лежат две таблетки. Анальгин и цитрамон. Сегодня они меня спасут. Глотаю анальгин, разжевываю цитрамон. Не знаю почему, но мне нравится его вкус. Наверное это первый шаг к садомазохизму. Улыбаюсь своим мыслям, беру кружку и плетусь в комнату.

В моей мерзкой комнате, чудовищной свалке, есть одно святое место. Туда мусор боится подходить, обходит эту зону на метр. Там стоит Он. Компьютер тобиш. Он далеко не молод внешне. Да и внутренне тоже. Побитый (Упала книжная полка, я не виноват) системный блок, слегка пыльный семнадцатидюймовый монитор, новенькие колонки с сабвуфером (Звук это да. Я люблю звук), клавиатура. Моя клавиатура это монстр. Ей семь лет, она лишена почти половины своих клавиш (Пытался почистить. Уронил бумажку с клавишами и часть закатилась под шкаф), а уцелевшие сосредоточены в печатном блоке. Вместо пробела прилеплен маленький бекспейс. Когда-то она была белая но сейчас моя старая товарка имеет нездоровый серый оттенок. В остальном мое рабочее место выглядит относительно неплохо. Тут довольно чисто, нет никаких следов органики (Так я называю всякие подозрительные штуки встречающиеся мне в квартире).

Дверца шкафа в углу открывается. Нет, это не мой зомби-охранник. Это кот по кличке Михаил. Сволочная скотина является ровесником клавиатуры. Пожрать хочет. Не успев сесть за компьютер иду на кухню, достаю из Холодильника кусок сырого сердца. Скармливаю коту. Кот принимает жертвоприношение.

Теперь вроде все. Можно садиться за компьютер. Сажусь. Кот прибегает, прыгает ко мне на колени.

Теперь я в полной боевой готовности. Открываю файл вордпада и начинаю мерно бить руками по клавиатуре...

-Лиза протяжно застонала.

Читая эти строчки Коля ухмыляется.

-Ну, неплохо пишешь. Может найдем как это сбыть, порнографическая литература сейчас достаточно популярна.

Вздыхаю. Моя мерзкая работа заключается именно в этом. Впрочем, почему мерзкая? Работу надо любить. А что может быть приятнее написания порнорассказов? Только написание рассказов нормальных...

з.ы: вот такое написалось на больную голову.

Нет, этот персонаж не я. Вернее таков я, быть может, в самые плохие дни моей жизни. Но в основном рассказ не имеет никакого отношения к реальной жизни. Кроме чашки кофе и двух таблеток, благодаря которым он рожден.

[Константин Eva-00]

Вот тут со временем накопилось... я так один выложу, потом может ещё.

***Подари мне крылья...***

Подари мне крылья,

Научи летать.

Подари мне слёзы,

Научи рыдать.

Подари свободу,

Научи меня ждать,

Покажи мне свободу...

Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!!!

Покажи мне любовь,

Дай свет.

Подари мне небо,

Дай дождь.

Поделись свободой,

Дай счастье мне обнять.

Покажи мне счастье...

Я НЕ ХОЧУ ЗАБЫВАТЬ...

Позови меня,

В свой Рай.

Обрати на меня,

Свой взгляд.

Поцелуй меня

И спаси...

Обнеми меня...

МЕНЯ УЖЕ НЕ СПАСТИ!!!

[Rоzеvir]

Пролог.

"Есть у революции начало - нет у революции конца" - из популярной песни 80-ых.

- Эта война началась множество тысячелетий назад... Никто, даже боги, не помнят ни причин, ни поводов, ни целей, ради которой она затевалась... Две стороны одной медали вынуждены сражаться друг с другом, отдавая дань традициям и веяния своих лидеров... Якобы созидательные силы с одной стороны монеты... и в противовес им олицетворения разрушения, лицемерно назвавшие себя силами преобразующими. Десятки уничтоженных миров, тысячи пропавших планет, неисчислимое количество жертв будут лежать раскалённым камнем у них в душе... Ах да... У богов нет души. Впрочем... Вам и так всё это известно.

Именно этими словами, произносимыми с традиционным для Советника трауром и обычным для всех, узревших (кроме Безмолвного Ужаса) Его естество, волнением за саму природу своего существования. Даже Смерть не имела возможности противостоять всепоглощающему величию Посылающего Кошмары. Ибо погибель оставляет место новым формам; кошмары же суть хаос. Сей доклад, имел место быть около двух тысяч лет назад, в те времена, когда Боги были непостижимы в своём могуществе, а Древние лишь на один шаг стояли в шаге от пробуждения; в Палатах Ока, в истинном центре всего сущего. И сам Посылающий отвечал советнику.

- Что ты такое, что бы иметь сколь-либо правдоподобное мнение о моей осведомлённости?! Я отвечаю, тебе Отнимающий Жизни, ты - лишь один блик на глади океана Хаоса, один из бесконечного своеобразия отражений сна Великого Ушкана. Ты даруешь смертным вечный покой, я же лишаю их силы даже в их снах. Твоя сила - это моё величайшее вложение в свою честь и любезнейший подарок Радужной Звезде; моя же сила - это мой разум. Запомни, Смерть, с величием Посылающего Кошмары может сравниться лишь безмолвие его главного кошмара. Не смотри на ту банку, в которой я заспиртовала всевидящее око - узри истины в глубинах мироздания!

Рубинэль вынула из полки бутылку амброзии, попутно материализовав семигранный стакан силой своего всепоглощающего разума. Затем она сняла с шеи повешенное (но живое и пульсирующее) сердце и выжала из него в стакан семь капель горячей тягучей крови. Повесив сердце обратно, она долила амброзию до верху стакана и выпила за жизнь (Советник такой тонкой иронии не оценила). На семь минут во Вселенных воцарилась тишина. Так уж повелось, что все решения, меняющие судьбы мироздания принимались лишь вторыми - на первом месте всегда стоял гранёный стакан. Наконец привычный ритм существования вернулся в свое законное положение. Мир вновь ожил. Демиург принял окончательный вердикт. Столь же фундаментальный для всех, сколь зыбким он являлся для собственных капризов. Так или иначе.

- Советник, я приняла решение. Настало время для изменений. Когда-то мы существовать тени Древних, но я пробуждаю новую Эпоху - Эпоху Изменений! Настал тот момент, при котором значение будут иметь не методы, но лишь сам факт действий! Иди - иди и поднимай Легион Мёртвых - мы нанесём смертельный удар по своей Совести! Метагалактика должна быть уничтожена. Пробуждай и неси себя! Я же ниспошлю океаны Кошмаров на Реки Крови! Да прибудет с тобой моё благословение.

В то самое время, когда были сказаны эти золотые слова, два существа встретились в Зале. Восьми Дверей, ведомые лишь Коллективным разумом хаотичной Вселенной, единым в своих непостижимых состояниях. Первый, светловолосый и молодой, одетый в синюю римскую тогу появился из зелёной двери, отмеченной квадратом. Второй, пепелокожий, закрывающийся чёрной мантией и золотой маской, явившийся из двери, что в кровавых подтёках. Вестник Самаэль и Учитель Сет встретились - несмотря на то, что такие встречи происходят лишь при смене кальп.

- Так значит это вы, господин Учитель, сорвали моё очередное пиршество? Вельзевул будет недоволен. Что ж, выкладывайте, что у вас на уме.

Эти слова Самаэль произнёс с какой-то неуловимой грустью. Казалось, что имперские пирушки заботили больше, чем судьба мироздания, хотя даже у Древних есть слабости. Впрочем, он лишь был расстроен увиденным. Он ожидал увидеть Кровавый Мир, но не томящие благодеяние. Восьми Дверей.

- Уверяем вас, если бы Великая Триада хотела чего-то подобного, наши действия были бы не только более прямыми, но и более кровавыми. Вы должны знать, что лишь Б'рандр верит символом. Триада видит в них лишь отголосок суеверий. Лишь слово образует мысль. Именем Триады.

Хотя Соларис мыслил сложнее, чем говорил, его слова оказывались недостижимой тайной даже для Купающегося, не говоря уже о таких игрушках Пандемония, как Посылающий. Порой складывалось впечатление, что такие постановки, не нравились самой Триаде. Дипломат подошёл к столу из красного дерева, что служил для двух конвертов чем-то средним между простой подложкой и роскошным троном. Он небрежно взял в руку кинжал, что находился у него за поясом (словно незримо явив его своей руке), и одним быстрым и незаметным для глаза движением сорвал печати. Посланник, было, хотел взять одну из печатей ещё в воздухе, но в тот самый момент, когда его рука находилась в семи микронах от печати, они его установили. Они - Пять Глаз, выгравированные на позолоте, те самые, что красовались у него на безымянном пальце. Самаэль со скоростью звука достал пергамент и в страхе, более чем по-хамски, заставил Сета взять его в руки.

- Читайте Сет Соларис, читайте. Во имя пустоты, вы должны знать этот язык. Вы написали на нём свои безумные книги. Вы учитель, в конце-то концов. Вы говорили с восемью Великими на этом языке. Вы просто обязаны...

Где-то на седьмом слове для Учителя стали существовать только буквы. Неимоверно злые и непостижимо вечные. Каждое слово он читал с всё нарастающим волнением и сверх этого порождающимся негодованием. Но он был спокоен. Слишком спокоен. Возможно, он не догадывался о том, кто написал это. Вероятно, он привык к тому, что запись суть обман и предрассудок. Но он смог прочесть свои слова уже повторно в слух господину Самаэлю.

- "Именем своего величия я посылаю на вас (О, Реки Крови и Звёздный Туман) радость не быть более. Грядёт новая эпоха! Эпоха изменений", хамство без предельно, кто мог посметь, такое написать? Именем Триады.

Сет скомкал и выкинул бумагу. Самаэль, на миг был удивлён, напуган и возмущён этими словами и действиями Второго-из-Триады, но затем он понял, что Сет не осознавал всей серьёзности ситуации. Напротив, Вестник чувствовал, что будь здесь даже самое жалкое существо Рубина, оно бы предпочло удалиться отсюда. Удалиться даже ценой жизни своего мира. Кем же был Сет, что ни страх не владел им? Он не знал. Самаэль показал пальцем на печать.

- Посылающий Кошмары, царь господ господ наших написал это.

Вестник пытался неумело и неуместно иронизировать по поводу Триады, закрывая за собой дверь. Сет успел три раза перемениться в лице, смотря глупыми и остекленевшими глазами на комок бумаги. Они ещё не знали, что Семь Сотен цивилизаций были навсегда вычеркнуты из течения истории одной лишь волей Золотого Хаоса. Начиналась эпоха перемен.

[Gvozd]

Этот текст посвящается трём моим собеседникам. Я предпологал что появятся и на EnE люди, дорогие мне. Вот вы и появились. Помидорами попрошу сильно не закидывать, хотя пару коментов было-бы интересно прочитать)))

Произведение писалось под: Nightwish - Sleeping Sun. Кто хочет попытаться прочувствовать атмосферу, найдите песню, либо пишите мне - скину.

Итак, произведение посвящается тем трём людям. Они узнают об этом по тому что я отдельно их оповещу об этой теме.))

Дождь.

Издавая режущий слух скрип, дверь медленно распахнулась. Розовым пятном закат растянулся вдоль горизонта, временами переливаясь то в синий, то в желтый цвета. Последние лучи солнца как - раз освещали крышу на которую вышел человек. Среднего роста мужчина в чёрном плазе с большой сумкой на плече лет эдак двадцати. На минуту он остановился и медленно поднял взгляд, любуясь тем как мягко темно-синий цвет уже вступающей в свои права ночи переходит в голубо - розовый уходящего на покой заката. В лицо ударил несильный порыв ветра. Нечасто ему доводилось чувствовать как приятен свежий воздух. Наверно это привилегия курящих людей - раз в некоторое время вдыхать свежий воздух и чувствовать как тебя воротит от одного запаха табачного дыма. Свежий воздух и нереалистический перелив заката даже в нем пробуждали какую то флегматичную меланхолию. Любимую им тишину нарушил гудок поезда, прибывающего на станцию. К сожалению мужчине пришлось перервать нахлынувшее смятение от радости существования и желания умереть.

-Что я делаю? - его вопрос умер в воздухе. Конечно ему никто не ответил, хоть он и обращался к себе. Мог ли он сам ответить на свой вопрос?

Мужчина медленно снял чёрные кожаные перчатки и расстегнул молнию на сумке. Присев, он поставил её на пол. Первая капля разбилась, упав на крышу. За ней последовала вторая. Падение этих капель ознаменовало начало дождя. Вскоре уже вовсю моросило. Его рука медленно вынула из сумки металлический приклад. За ним последовала пистолетная рукоять и ствол. Через минуту мужчина уже собрал снайперскую винтовку, выдвинул сошки и упёр их в край крыши.

-Какой чёрт угораздил меня взяться за работу в Праге? Я ж даже чешского не знаю. Ну да ладно, уже времени не осталось.

Ствол PSG-1 еле-еле вылез за край крыши. В таком положении его бы никто и не увидел. Солнце уже давно скрылось за тучами и мужчина без страха расчехлил оптику, потому зарядил магазин и подсоединил его к самой винтовке. Уже вовсю моросило, когда чёрный Ролл-с Рой-с подъехал ко входу на вокзал. Из него вышло двое телохранителей и один водитель остался за рулём. После этого один из телохранителей отправился на железнодорожную станцию.

-Надо будет перестраховаться, не очень хочется делать ноги как в прошлый раз.

Его позиция была прямо напротив вокзала, через большую площадь, посреди которой стоял фонтан. Людей в округе уже не было, в такой дождь все сидели дома. Только с другой Слева, метрах в пятидесяти резко застучал отбойный молоток - рабочие взялись сбивать асфальт.

-Что за люди будут работать в такую дождину, странный народ - чехи.

Два человека вышли из дверей вокраза. Рука убийцы скользнула вдоль приклада и щёлкнула затвором, досылая патрон в канал ствола, а лицо медленно приблизилось к оптическому прицелу. По глушителю медленно стекали капли. Первый из идущих был тем-же телохранителем что минуту назад зашёл на вокзал, а второй - пожилого вида мужчина в бежевом пальто и серой шляпе на голове. Правая его рука держала зонтик, а левая - серый кейс. Убийца выдохнул и задержал дыхание.

Стук сердца. Прицел медленно повело вправо-вверх, но он быстро вернул его на место - нацелил прямо на голову пожилого мужчины. Стук сердца. Мужчина подошёл к Ролл-с Рейсу и поприветствовал второго телохранителя. Стук сердца. Тот открыл заднюю дверь машины, предлагая пожилому мужчине сесть. Стук сердца чуть-чуть сбил убийце прицел и пуля пошла чуть выше и правее, чем он задумывал, но попала прямо в цель. Войдя в левый глаз цели, она вышла за ухом, унося с собой осколки черепа и брызги крови.

Капля крови стекла по брови убийцы и пролетела через линию его взгляда, пробуждая его. Он заморгал, понимая что совершил глупую ошибку - порез новичка, когда прицел ударился выше брови.

-Странно, что это со мной? - он глянул в прицел и увидел как оба телохранителя подхватили тело его цели и спрятали за Ролл-с Рой-с, пытаясь откачать. Бесполезно, его выстрел был точен и рассчитан. Убийца долго не ждал, ведь понимал что в любой момент за ним могут прийти. Он вынул из кармана серый платок, обтёр им пистолетную рукоять, курок и ручку затвора винтовки, после чего спрятал его в карман и поднявшись было развернулся чтобы уходить...

Но остановился. Сзади завизжали тормоза и к дому, на крыше которого он находился подъехало две Мерседеса. Только теперь он вспомнил что пожилой мужчина, являющийся целью так и не поднял шляпу с глаз, скрывая свой взгляд от убийцы. Эта мысль молнией промчалась в мозгу убийцы, но было поздно. Где-то на другой стороне позади, а именно на крыше железнодорожного вокзала прозвучал выстрел и чувствуя боль в плече мужчина повалился на пол. Дождь уже моросил так, что увидеть стреляющего не было возможным. Видимо и он стрелял наобум. Это подтвердило то что следующие три выстрела пришлись где-то в район PSG, оставленной убийцей на краю крыши, но не по нему. Он встал и прижимая плечо повернулся к выходу с крыши, но по лестнице уже слышалось множество шагов.

-Я попал, - и он выдернул гранату, висящую на поясе и швырнул в дверной проём, после чего развернулся и побежал вдоль крыши. Сзади раздался оглушительный бум, который сопровождался криками тех, кто за ним гнался. Мужчина успел выхватить из плаща пистолет и подбежать к следующему выходу с крыши, как эта дверь распахнулась и двое преследователей выбежало на крышу. Щелчок отдался в плече и голове болью - и один из преследователей закидывая голову назад упал наземь. Второй успел рвануться, но Five-Seven сделал ещё два выстрела в его торс и тот свалился в лужу. Три гильзы застыли в воздухе, вращаясь вокруг своих осей, лишь после чего каждая из них звонко цокнула об мокрый пол.

-И здесь, - сам для себя выкрикнул убийца и не заходя в эту дверь кинулся бежать дальше, прижимая руку с пистолетом к плечу. Боль на время утихла, не мешая ему спасаться. Сделав ещё пять шагов по крыше, убийца услышал: "Стой!", но не успел развернуться назад и вторая пуля прошла в его бок, выходя через спину и оставляя красный след крови после себя в воздухе. Его нога подкосилась и не удержавшись он рухнул с крыши. Третий этаж - нелёгкое падение. Эта высота показалась ему вечностью, а момент падения - адом. Сперва простреленным плечом об асфальт, оставляя на нём плеск крови. Рывком его покатило дальше и не удержавшись он упал в открытый люк. Как - раз там, где пять минут назад сбивали асфальт рабочие. Они сбежали, услышав звуки выстрелов и мужчине удалось выжить благодаря тому что они забыли закрыть люк, вокруг которого работали. Пролетев ещё метра два, он плюхнулся в грязную воду. Боль забрала все силы, сконцентрировав на себе его сознание. Последнее что он успел сделать перед тем как вырубиться - вынул из кармана плаща радио-взрыватель и нажал на кнопку.

Взрывчатка в сумке из которой он доставал винтовку должна была прикрыть его отход и замести следы, но она взорвалась до истечения времени на таймере. Киллограмм тротила - огромный заряд, способный разнести небольшой дом. Так в принципе и случилось. Его тело, учитывая что он находился в канализации, с силой швырнуло об стенку, а слух на время отнялся. Казалось будто взрыв произошёл внутри его тела. Органы с болью затрясло. Не прошло и минуты, как убийца очнулся. От такой боли трудно было не очнуться. Его сил хватило чтобы на одной руке проползти ещё метров пятьдесят вперёд по туннелю и сесть за углом, опираясь на стенку. Он не чувствовал вони, его телу было не до этого. Боль переливалась по нему, отдаваясь в каждой клетке его плоти.

-Чёрт, - он усмехнулся, уперевшись спиной, - похоже эта работа будет для меня последней.

Капля крови звонко шлёпнула об каменный пол и сознание покинуло его, а голова закинулась назад. Глаза закрылись и последним отключившимся органом чувств был слух - отчетливо улавливающий треск огня...

21.01.08

Gvozd