Угощу вас Хармсом напоследушки.
Запись опубликовал Ветреный Котён
1145 просмотров
Господин невысокого роста с камушком в глазу подошел к двери табачной
лавки и остановился. Его черные, лакированные туфли сияли у каменной
ступенечки, ведущей в табачную лавку. Носки туфель были направлены вовнутрь
магазина. Еще два шага, и господин скрылся бы за дверью. Но он почему-то
задержался, будто нарочно для того, чтобы подставить голову под кирпич,
упавший с крыши. Господин даже снял шляпу, обнаружив свой лысый череп, и,
таким образом, кирпич ударил господина прямо по голой голове, проломил
черепную кость и застрял в мозгу. Господин не упал. Нет, он только
пошатнулся от страшного удара, вынул из кармана платок, вытер им лицо,
залепленное кровавыми мозгами, и, повернувшись к толпе, которая мгновенно
собралась вокруг этого господина, сказал:
— Не беспокойтесь, господа: у меня была уже прививка. Вот видите — у
меня в правом глазу торчит камушек. Это тоже был однажды случай. Я уже
привык к этому. Теперь мне все трын-трава!
И с этими словами господин надел шляпу и ушел куда-то в сторону,
оставив смущённую толпу в полном недоумении.
Я родился в камыше. Как мышь. Моя мать меня родила и положила в воду. И
я поплыл.
Какая-то рыба с четырьмя усами на носу кружилась около меня. Я
заплакал. И рыба заплакала.
Вдруг мы увидели, что плывет по воде каша. Мы съели эту кашу и начали
смеяться.
Нам было очень весело, мы плыли по течению и встретили рака. Это был
древний, великий рак, он держал в своих клешнях топор.
За раком плыла голая лягушка.
— Почему ты всегда голая? — спросил ее рак.– Как тебе не стыдно?
— Здесь ничего нет стыдного,– ответила лягушка.– Зачем нам стыдиться
своего хорошего тела, данного нам природой, когда мы не стыдимся своих
мерзких поступков, созданных нами самими?
— Ты говоришь правильно,– сказал рак.– И я не знаю, как тебе на это
ответить. Я предлагаю спросить об этом человека, потому что человек умнее
нас. Мы же умны только в баснях, которые пишет про нас человек, так что и
тут выходит, что опять-таки умен человек, а не мы.– Но тут рак увидел меня
и сказал:
— Да и плыть никуда не надо, потому что вот он — человек.
Рак подплыл ко мне и спросил:
— Надо ли стесняться своего голого тела? Ты человек и ответь нам.
— Я человек и отвечу вам: не надо стесняться своего голого тела.
Меня называют капуцином. Я за это, кому следует, уши оборву, а пока что
не даёт мне покоя слава Жан-Жака Руссо. Почему он всё знал? И как детей
пеленать, и как девиц замуж выдавать! Я бы тоже хотел так всё знать. Да я
уже всё знаю, но только в знаниях своих не уверен. О детях я точно знаю, что
их не надо вовсе пеленать, их надо уничтожать. Для этого я бы устроил в
городе центральную яму и бросал бы туда детей. А чтобы из ямы не шла вонь
разложения, её можно каждую неделю заливать негашеной известью. В ту же яму
я столкнул бы всех немецких овчарок. Теперь о том, как выдавать девиц замуж.
Это, по-моему, ещё проще. Я бы устроил общественный зал, где бы, скажем, раз
в месяц собиралась вся молодёжь. Все, от 17 до 35 лет, должны раздеться
голыми и прохаживаться по залу. Если кто кому понравился, то такая пара
уходит в уголок и там рассматривает себя уже детально. Я забыл сказать, что
у всех на шее должна висеть карточка с именем, фамилией и адресом. Потом
тому, кто пришёлся по вкусу, можно послать письмо и завязать более тесное
знакомство. Если же в эти дела вмешивается старик или старуха, то предлагаю
зарубать их топором и волочить туда же, куда и детей, в центральную яму.
Я бы написал ещё об имеющихся во мне знаниях, но, к сожалению, должен
идти в магазин за махоркой. Идя на улицу, я всегда беру с собой толстую,
сучковатую палку.
Беру я её с собой, чтобы колотить ею детей, которые подворачиваются мне
под ноги. Должно быть, за это прозвали меня капуцином. Но подождите,
сволочи, я вам обдеру ещё уши!
Не знаю, почему все думают, что я гений; а по-моему, я не гений. Вчера
я говорю им: Послушайте! Какой же я гений? А они мне говорят: Такой! А я им
говорю: Ну какой же такой? А они не говорят, какой, и только и говорят, что
гений и гений. А по-моему, я всё же не гений.
Куда не покажусь, сейчас же все начинают шептаться и на меня пальцами
показывают. “Ну что это в самом деле!” — говорю я. А они мне и слова не
дают сказать, того и гляди схватят и понесут на руках.
Один графолог, чрезвычайно любящий водку, сидел в саду на скамейке и
думал о том, как было бы хорошо придти сейчас в большую просторную квартиру,
в которой жила бы большая милая семья с молоденькими дочерьми, играющими на
рояле. Графолога бы встретили очень ласково, провели бы в столовую, посадили
бы в кресло около камина и поставили бы перед ним маленький столик. А на
столике бы стоял графин с водкой и тарелка с горячими мясными пирожками.
Графолог бы сидел и пил бы водку, закусывая её горячими пирожками, а
хорошенькие хозяйские дочери играли бы в соседней комнате на рояле и пели бы
красивые арии из итальянских опер.
3 Комментария
Рекомендуемые комментарии