[18+]Вспышки
Запись опубликовал Мелькор
1441 просмотр
Литературный рассказ. Ушёл в блог, ибо плодить в "Другом Творчестве" сотню тем имени меня - мине лениво и вообще безвкусица. В блоге такоже можно невозбранно выматерить автора - хотя лучше, конечно, не стоит
Предупрежу, что вдумчивое чтение нижеследующего текста вполне себе может нанести вашему мозгу непоправимый вред - поэтому можете ограничиться просмотром красноречивого изображения
Вас предупреждали
Белые вспышки, красные вспышки, чёрные вспышки
Места достались им неплохие - с правой стороны зала, чуть выше середины. Конечно, делая предзаказ на сайте кинотеатра, Антон смотрел расположение кресел, но поёрзать пятой точкой и визуально оценить ракурс непосредственно в самом зале - совсем другое дело. Лохматый расположился на ряд ниже, слева, подальше от Иры, что тоже было весьма здорово: вроде как и втроём пришли, но хоть на время сеанса можно будет от него отдохнуть. Дружба - дружбой, но столько времени убиваться из-за разрыва с бывшей, что Антону приходилось буквально неотлучно нянчить товарища - это уже перебор. Пикантность ситуации придавал тот факт, что Робин Уильямс, один из снимавшихся в фильме актёров, недавно покончил жизнь самоубийством - о чём грезил лохматый с месяц назад. "Последняя шутка талантливого комика", ничего не скажешь. Иру данный факт и аналогии слегка беспокоили, на что Антон отмахивался комплексной логикой юриста.
Зал был заполнен довольно скудно - сказывались время сеанса и популярность самой ленты. Лохматый покрутился в кресле и недоумённо воззрился на приятелей и пустые места рядом с ними. Антон деланно пожал плечами, дескать, народ ещё подтянется. Лохматый грустно взглянул на Иру, но перебросить очередную сальную шуточку, в которых он находил единственное спасение, через своего друга его будущей супруге - не решился. Внутренне потирая руки, Антон, наконец, развернул программку к фильму, что вручила ему на входе в зал симпатичная азиатка.
Первая же надпись рядом с сопутствующей картинкой и ценником заставила его изумлённо выдохнуть: "Экстази - 240 гр."
Под ней: "LSD - 300 гр."
Антон пробежал глазами список. В руках у него был довольно подробный прейскурант нелегальных наркотических препаратов.
- Ну ни черта себе, - выругался он вполголоса, подвигаясь ближе к Ире и показывая ей буклет. - Ты гляди, что там на входе раздают!
Ира заглянула в буклет. Потом посмотрела на парня. Потом в буклет. Потом снова на парня, теперь уже более пристально.
- Программки раздают. И?..
Антон открыл рот.
- Как это "программки"? Ты что же, не видишь, что перед тобой?
Она сделала лицо, точь-в-точь, как у его матери, когда он был маленьким ребёнком и капризничал.
- Киношная программа с описанием фильма с Робином Уильямсом, как-он-там-называется, на который мы пришли. Тош, не придуривайся! У лохматого репертуар закончился, теперь ты дурачиться вздумал?
Антон закрыл рот. И изобразил глупую улыбку. На всякий случай.
- Да, точно, извини.
Ира вздохнула и сделала вид, что "проехали". Антон отодвинулся, осторожно развернул программу ещё раз, и округлившимися глазами прочитал всё то же самое, что и незадолго до того.
Хотя, не совсем. В тот раз он не обратил внимания, что, кроме наркотиков, в прейскурант входили ещё и своеобразные (сексуальные?) услуги - на любителя. В описании одной такой было сказано, например, что интим клиенту будут оказывать трое мускулистых тайцев с плётками и бамбуковыми палками.
Рядом приписка: "пол - м/ж".
То есть на любителя любого пола, получается.
Бросив встревоженный взгляд на Иру, Антон предельно осторожно придвинулся к лохматому.
- Мужик, ты помнишь ту тайку в красном кимоно, что раздавала программки на входе в зал? - зашептал он, наклоняясь.
- О, да! Уф-уф! - лохматый сымитировал тот звук, который, по его мнению, издавали из себя собаки во время спаривания - безмерно довольный, что друг решил уделить ему время.
- Смотри, что она мне дала, - Антон сунул другу в руки буклет.
- Что? Лифон? А, это. Внутри её номер, нет? - пытался острить оживший лохматый.
Воткнув взгляд на время в программу, друг вновь поднял его на Антона - вполне себе равнодушный.
- Вау, чувак, ты прикинь, она дала тебе программу, - спокойно произнёс лохматый, саркастично выделив крайнее слово. - Наверное, это любовь. Значит, Иру мне оставляешь?
Антон поспешил забрать буклет обратно - но поскольку лохматый держал его в руках достаточно крепко, пришлось почти выдирать.
- А там разве внутри нет сисек? - выдохнул парень, ничего не понимая и отчаянно надеясь обратить всё в шутку.
К его вящей радости, спустя секунду лохматый прыснул, а потом заговорщически поманил друга рукой:
- Вот что я тебе скажу...
Выслушав очередной антинаучный и категорически непристойный бред от лохматого, Антон с облегчением откинулся в кресле. Облегчение было кратковременным и призрачным. Он ущипнул себя. Что с ним происходит? Логика проснулась и упорно долбила ему в голову, что его друзья сговорились, а также подговорили эту тайку, чтобы его разыграть. Тем не менее, обращаться к посторонним с вопросом было боязно, и нарушало устоявшиеся шаблоны приличия.
- С вами всё в порядке, молодой человек?
Антон вздрогнул, и, подняв глаза, ещё и спину от неожиданности выпрямил. Тайка говорила почти без акцента, стоя рядом в проходе в своём кимоно с алыми лотосами и прочими размытыми узорами диковинных цветов.
- Могу я предложить вам колы?
- Я бы, пожалуй, - Антон замялся, но тут же вспомнил название "интима на любителя" и выдал с нервной улыбкой: - Я бы заказал "тау хэ" из любопытства, но не для себя, а для своего друга, - указывая кивком на лохматого, который, к большому счастью, не участвовал в эпизоде.
Тайка легко улыбнулась его шутке и чуть поклонилась. Антон заметил, как сидящая рядом Ира, которая привычно ревновала его ко всем прямоходящим женского пола, стала понемногу накаляться по отношению к азиатке.
"Нет, это не розыгрыш", - думал Антон, когда тайка ушла, снова поклонившись, поверив его заверениям, что с ним всё в порядке. Свет в зале сделался более приглушённым в преддверии сеанса; улучив момент, он рискнул и обратился к соседу сверху: "Простите, что здесь написано?". Услышав ответ, Антон машинально кивнул, а на его лбу проступил холодный пот.
"Что это со мной? Я сплю? Перегрелся на работе? Устал от бесконечной депрессии друга? Может, пищевое отравление? Может, меня отравили намеренно... подмешали что-то в еду... может, наркотики? Может, я уже нахожусь под воздействием наркотиков? Если так, то у меня галлюцинации, я вижу то, чего нет. От этих веществ же бывают галлюцинации... глюки... мультики". Свет в зале окончательно потух, по экрану побежали титры. Антон твёрдо помнил, что пришёл на фильм с Робином Уильямсом, но он смотрел на экран и видел мультфильмы, и глупая улыбка расползалась по его лицу всё шире.
Синие олени. Красные крокодилы. Зелёные чайки. Причудливо-гротескные растянутые формы, плавность анимации, насыщенное буйство красок. Простота сюжета, доходящая до инфантилизма. Зверушки бегают, резвятся, кушают травку, друг друга, спариваются, перетекают друг в друга. Тут экран становится матово-серым, по нему ползут сизые трещины, голос диктора за кадром монотонно объявляет: "К сожалению, мы вынуждены прервать нашу передачу из серии цикла о животных из-за начала войны".
Война медленно расползается багряной вспышкой где-то вдалеке, подымается ввысь в форме гриба, трещины становятся всё шире, и наконец дамба оседает глыбами бетона под напором рвущегося наружу водного вала. Гигантская волна накрывает город-миллионник, сметая на своём пути здания, машины, деревья, разрушает инфраструктуру, слизывает все следы цивилизации. Второй потоп обрывает существование человечества.
Первой из воды выбралась Ева, из тёмного океана, всё ещё беспокойной, но уже затихающей стихии, готовой дать миру новую Жизнь. Ева помогла выбраться Антону, а затем и всем остальным - сколько их было? - дюжина человек, не более. Иссиня-чёрное небо, солнце, навсегда растворившееся в нём, крепко сбитый из туч небосвод, под которым - тёмный океан, глухо ропщущий где-то внутри, омывающий крохотный островок (один ли он?) новых надежд. Таким было второе пришествие людей в этот мир, таким было будущее, и Антон его видел - он был частью будущего. Стальные перекрытия новой реальности, тонны металла, погребённые глубоко под толщей моря, закованные в металле люди - их мало, но они все в светло-серой форме, одинаковой. И он, их старейшина, которого зовут вовсе не Антон, а Адам; чувствуя приближение смерти, он произносит своё напутствие потомкам. Евы уже давно нет рядом с ним; он говорит слова о любви, о том, что человеку следует быть человечным - не зря же было дано такое слово! Силы покидают его; он просит опустить своё тело, положить на железные плиты, и, устало закрывая глаза, думает о том - успел ли?
Всё ли поймут? Слишком быстро, слишком мало.
Слишком на излёте.
Бескрайняя снежная пустыня. Лес по левую руку, справа - добротно срубленный дом в два этажа. Мороз норовит укусить больнее за нос. Антон стоит, опёршись на черенок лопаты, кутаясь в телогрейку, и смотрит, как двое мужиков подтаскивают тело к свежевырытой могиле. Рыть пришлось долго: земля скована холодом; приходилось выдалбливать замёрзшие пласты заступом. Холодно, кутается Антон, и внезапно доходит до него обжигающая мысль, что это же его тело несут сейчас к могиле. Замирает Антон, превращается в ледяное изваяние: не может рассудок принять того, что сейчас ему себя, мёртвого, надобно землёй засыпать.
И лежишь ты в могиле, со всех сторон ограждённый землёю, и лишь один путь для тебя открыт, только одно тебе остаётся - смотреть в небо. Лежишь мёртвый, бездыханный, а стеклянные глаза силятся напитаться бескрайней синевой. Холодно, холодно в спину. Обжигающий холод. Или... может, жар? Может, лежишь и жаришься уже на адской сковородке. Нет, туда, ввысь, в небо хочу. И летит тебе в лицо земля с комьями грязного снега. Засыпают тебя. Ну, бывай. И теперь схватит тебя намертво холодом мёртвого, сгоришь ты в аду или попросту сгниешь - никому дела не будет. Останется только память, а память - что? Слова. Прогрызай сам себе сквозь землю путь в небо.
Один из мужиков махнул Антону рукой, вырывая из оцепенения, подзывая того к себе. Антон подошёл.
- Спускайся.
Вот и всё, так действительно будет логичнее. Совместятся инь и янь, или что там. Нельзя же так - чтобы умер он и сам себя же закапывал.
Нет, нет, хотелось закричать ему, я же только что был там, я почувствовал, каково это - умереть! Не надо, прошу...
Но часть сознания, где-то глубоко внутри, продолжала бунтовать и метаться, а сам он покорно спускался в могилу по вырубленным в мёрзлой земле ступеням.
А когда он спустился, то понял, что на самом деле не юрист, а дизайнер, и был им всю жизнь. Перед ним стоял работающий ноутбук с запущенной HouseSight 3D версии 9.8, а сам он сидел перед ним на полу и задумчиво пускал слюну на новейшие дизайнерские разработки.
- Тоха, - крутился над ухом назойливой мухой Артур, ловелас-шатен, с которым они вместе снимали квартирку, - бабцы прибудут в ближайшую десятиминутку, возьми себя в руки, блеать!
- Надо доделать проект, - монотонно бубнил в ответ Антон привычную мантру.
Надо доделать проект, но что-то пошло не так. Дизайн интерьеров был для него, словно вода для рыбы - привычной стихией, хобби, увлечением, призванием всей жизни, где он был асом. Но, погружаясь в 3D-моделирование всё глубже, он вдруг оказался затянут в этот водоворот с головой. Закружилось-завертелось, втянуло, прополоскало (мозги?) и выплюнуло. И смотрел теперь Тоха в монитор, ветрел пальчиком колёсико, прокручивая один и тот же элемент интерьера, бубнил себе что-то под нос в ответ на покрикивания приятеля - и не понимал ничего совершенно, а делать что-либо ни сил, ни желания не было.
- Тоха, соберись, тряпка! - Артурчик распространял благоухания по всей комнате, прыгая на одной ноге - джинсы решительно не сочетались с кардиганом. И наоборот.
- Там будет блонди, брю и целая мулатка - полный... м-мать его! - он наконец стащил джинсы, даром, что не через голову. - суповой набор! Тоха, взба-а-адрись, я сказал!
Но Тоха давно утратил своё "я", превратившись в придаток более совершенного организма с мерцающим монитором. Его обездушенная, бесполезная часть всё повторяла без устали:
- Надо доделать проект.
Раздался звонок в дверь; Артур попытался схватить Антона под руки, силясь оттащить от ноутбука, но тот болтался безжизненной массой. Любитель бабцов повоевал - скоротечно - и отпустил сожителя, бросившись открывать.
Когда три бимбо с иняза вошли в комнату-квартирку, Антон сидел на полу в углу, совершенно голый, а изо рта у него капала на пол слюна.
Почему-то он никак не мог вспомнить, о чём же был тот фильм с Робином Уильямсом, на который они пошли в кино.
10.09.2014 02:25 by /Мелькор/
6 Комментариев
Рекомендуемые комментарии