Арана
-
Публикаций
283 -
Зарегистрирован
-
Посещение
Тип контента
Профили
Форумы
Календарь
Галерея
Блоги
Сообщения, опубликованные Арана
-
-
Такие вещи не сравниваются.
Согласна. И у аниме, и у манги есть свои плюсы и минусы, но это вряд ли дает повод говорить, что что-то лучше или хуже.
-
Рецепт: одна пропущенная тренировка, три слезы, упавшие в опасной близости от клавиатуры, две щепотки безвозвратной потери, сто грамм чувства, что вас предали; развести в четырнадцати треках новой музыки – медленной и очень спокойной, - и оставить на ночь в темном углу.
Мир:
Темные скалы яростно рвались вверх, стремясь взрезать гнилостно-красную поверхность неба. Небо с шипением прогибалось, стараясь держаться подальше от острых вершин; крошечное тусклое солнце, больше похожее на неуместную кляксу, взирало на вечное противостояние с опасливым презрением: оно, конечно, ни при чем, но вдруг и его однажды проткнет мертвый холодный пик?
Темнота стлалась над землей, скрывая подножия скал и хилые деревушки: кралась над протекающими крышами полузаброшенных домов, тайком заглядывала в древние колодцы, заполняла углы, щели, глаза. Ее не касались проблемы гибнущего неба – были и свои заботы: как бы сгладить все эти движущиеся фигуры, уже больше похожие на бесплотные тени? Как спрятать их, куда убрать?
Одна из теней подняла усталую голову – сквозь плотную пелену темноты не было видно ни неба, ни солнца, ни даже заснеженных пиков; оставалось только верить в них, верить, что где-то они есть – и солнечный свет на бесконечных просторах, и гордые скалы, стремящиеся ввысь.
-
Хммм... ну, знаете, манга на любителя. Не могу сказать, что мне не понравилось - действительно красиво, потрясающая рисовка, сложно предсказуемый сюжет. Просто некоторые моменты сильно раздражают. Главный герой так часто уезжает в фантазии, что, если читать залпом, как я привыкла, очень скоро начинаешь путаться, что было, а что нет. Поведение Иори иногда какое-то деревянное... впрочем, перелистываешь страницу - опа, а все-таки нормальная девушка. В общем, читать. Обязательно. Не слушая мое нытье. :)
-
Сгоняла на "Консервы", хотела поддержать отечественного производителя. Повторять сей подвиг не рекомендуется - чтобы досидеть до конца фильма, пришлось приложить нечеловеческие усилия.
Грязь. Плохая актерская игра. Сумбурное изложение. Единственное, что порадовало - это попытки изобразить чувство юмора, но они на фоне отрицательных моментов просто потерялись.
-
-
В порядке исключения хочу рассказать о реальном человеке, который, впрочем, никуда не делся и все-таки стал частью моих рассказов и выдумок; надеюсь, если он это прочитает, желания бить меня по почкам у него не возникнет. В качестве оправданий могу только сказать, что я не виновата. В конце концов, вертеться рядом со мной и регулярно поднимать мне настроение – это, знаете ли, без последствий не проходит.
Рецепт: тут, думаю, лучше поинтересоваться у его родителей, друзей и у него самого. Даже предполагать не стану, что вся эта компания творила, чтобы получить подобного человека.
Человек:
Когда он узнал о моем намерении списать с него персонажа, то тут же заявил, что герой получится неказистый и это будет плагиат с Карлсона. Не стану спорить. Не то чтобы ему лучше знать, просто здесь он точно отшучиваться не станет.
Не далее чем пару минут назад он согласился со следующим описанием своей персоны: мальчик с грамматическими ошибками в голове и морозными перьями в глазах, потемневших от линз. При этом называет себя «зайцек». Фотография в анфас, фотография в профиль. Если фотограф, конечно, умудрится до него допрыгнуть.
Пожалуй, я не так много могу о нем сказать – если оставить при себе все неаргументированные восторги, то получится, что этот человек – Друг с большой буквы. Если вам посчастливится попасть в длиннющий список его друзей, он не поленится в случае чего вылезти ради вас из собственной шкуры – и попутно рассказать с радостной улыбкой, что ужасно ленив и вечно всем недоволен. Выбить его из колеи практически невозможно: если ему совсем плохо, этот человек смотрит несколько мгновений куда-то вверх и через минуту уже над чем-то смеется.
И – где же моя ложка для дегтя? – он один из тех людей, с которыми хочется больше общаться, которых хочется лучше узнать, - и в то же время страшно: о чем он думает, к кому обращается, когда замолкает и смотрит в небеса? Все понятно, конечно… просто иногда больно осознавать, что все это может оказаться искусно сделанной маской.
-
У вас потрясающий персонаж, вы знаете? Даже и не знаю толком, что про него сказать. Но ваше альтер эго вызывает уважение. Обязательно нужно написать что-нибудь еще с его участием, нельзя губить такую идею! :)
* * *
Рецепт: три килограмма возвращения в балетный класс после почти месячного перерыва, четыре куска боли в растянутых ногах и одно гордо выпрямившееся отражение во множестве зеркал; полупустая чашка кофе в руках хореографа и его помощница, неприкаянно шатающаяся возле сцены, держа в руках все легчающую банку сока.
При виде ингредиентов почесать в затылке, обозвать всех садомазохистами и махнуть рукой.
Мир:
Боль в ногах жила своей собственной жизнью, никак не связанной с запутанными шагами и прыжками в пустом зале; она то вспыхивала, пронзая стопы тонкими оловянными листами, то снова затихала, затаившись в связках и готовясь нанести следующий удар. Солнечный свет сплошным потоком лился в огромные окна, превращая движущуюся фигуру в безликий и плоский силуэт. Ровное золотое сияние играло на паркете, искусно рисуя на нем вторую танцовщицу, что двигалась точно так же, как и первая – те же изгибы рук и спины, тот же наклон головы и та же расслабленная уверенность человека, знающего – здесь и сейчас он жив, жив по-настоящему, без ограничений и правил. И то, что будет потом – уже не имеет никакого значения. То, что будет потом – уже не сможет стать той же квинтэссенцией свободы, что сейчас слилась в вихрь переходов и поворотов и тихим золотым светом играет на кончиках опущенных ресниц.
Потому что потом будет только боль в ногах, равнодушные лица в зале и давящая тишина сцены с по-настоящему хорошей акустикой. И ничего больше.
-
http://foto.mail.ru/mail/morwen_ei/34/40.html - первая за два года попытка вспомнить, как держать в руке кисть, а заодно - что мои бывшие преподы понимали под выражением "писать грязью".
-
Рецепт: пять кусков пробуждения после полудня, четыре стены, двести грамм поисков пятого угла; растереть на мелкой терке и завернуть в только что сорванный лист галатеи, что вот уже несколько лет красуется на подоконнике в соседней комнате, хотя растение, вообще-то, подарили вам.
Мир:
Сплошь покрытые рисунками плоских людей, животных и зданий стены, сужаясь, с разбегу ныряли в пятно ровной черноты; казалось, нет разницы, куда идти – и впереди, и за спиной ожидала одинаковая тьма, до краев наполненная песчаной пылью и плещущейся тишиной.
Факел прилежно разгонял темноту, взамен наполняя коридор зловещими тенями. Статуи поворачивали головы и протягивали руки, не в силах сойти с постаментов, и пристально глядели вслед, пока островок света не скрывался вдали – тогда они замирали кто как, снова становясь каменными произведениями искусства и ничем больше; разве что канувший в безвестность скульптор изобразил их стоящими в совершенно иной позе.
Потом в погребальный мирок придут другие люди. Они будут восхищаться мастерством древнего скульптора и – порой – пропадать в лабиринтах; вряд ли кто-то придаст особое значение тому, что возле скорбящих статуй, в безмолвной тоске протягивающих руки, лежат человеческие остовы с остатками факелов в руках.
-
-
Посмотрела несколько серий. Единственное ценное, что попалось на глаза - это Кир в общем и целом плюс дизайн персонажей.
-
А в них был смысл? :) Ну, для меня это новость, сознаюсь честно. По-моему, просто визуально красиво.
* * *
Рецепт: один ранний подъем, три стакана встречи со старым и надежным другом, который за время разлуки успел превратиться в совершенно другого человека, заполненный кинозал и семь килограмм мелко нарубленной рекламы. Ингредиенты следует в недоумении рассмотреть и залить парой литров серовато-синего вечера, проведенного наедине с родным компьютером. Если реклама всплывет, выловить и бросить в огонь под котелком.
Мир:
Тусклый свет казался загнанным в четко выверенные четырехугольные формы окон; старый дом, украшенный выцветшими заплатками маленьких балконов, укоризненно взирал на темный двор квадратами неярко-золотистых глаз. Кривая береза у единственного подъезда безнадежно свешивала вниз черные кончики безвольных ветвей, и чудилось, будто они пытаются сложиться в какой-то странный узор; качели напротив замучено поскрипывали, стоило только на них сесть.
Ноги касались земли лишь на краткое мгновение, чтобы как следует оттолкнуться и отлететь назад, но этого хватило, чтобы ботинки промокли насквозь: зима выдалась противная и сырая. Впрочем, не так уж это и важно.
Не так уж важно, если есть возможность удариться обеими ногами в наполненную не растаявшим еще снегом лужу, отправляя качели вверх, выше, - и на какой-то краткий миг замереть в воздухе, спиной к дому, к выцветшему свету в слепых рамах; оторвавшись на мгновение от сиденья, смотреть на небо, на звезды, что так редко видны в последние дни.
Не так уж важно. Главное – держаться покрепче, когда снова полетишь вниз.
-
Попробовала завалить - мало того, что в результате даже этого сделать не смогла, так еще и все оказалось по фигу. :) Видимо, не в этом дело.
В файле более-менее вылизанный в силу моих скромных способностей рассказ.
-
Иногда я останавливаюсь посреди предложения, убираю руки от клавиатуры и откидываюсь на спинку стула. Перечитываю: что там опять выбралось прямиком из-под моих пальцев, так и не поинтересовавшись моим мнением – а хочу ли я, чтобы что-то произошло? Впрочем, это так, бесполезный интерес: уж я-то знаю, что мое отношение особой роли не играет.
Просто порой задумываюсь – откуда берутся миры и люди, что существуют только по ту сторону монитора? Не могла же я создать их сама, на пустом месте; это что-то рядом без стука врывается в сознание и направляет руки, чтобы хотя бы в вымышленной реальности получить другую жизнь…
С некоторыми созданиями разобраться легко: смотришь в чьи-то глаза и видишь – все нормально, глаза как глаза, карие. Ну, может, из-за линз чуть-чуть темнее кажутся. Только всмотришься – а в этих глазах все карее тепло вдруг расчертят на мгновение хрупкие морозные перья; и сразу понятно – вот он откуда, тот зимний мир за окном и потрескивание огня в камине.
Для других людей и реальностей приходится долго искать рецепты. Иногда – чтобы разобраться, откуда все взялось, а иногда – чтобы понять, откуда вообще все можно взять.
Рецептов у меня не так уж много, хоть я и пытаюсь это дело исправить. Но это просто сотрясание воздуха над клавиатурой – вообще-то я собиралась рассказать, из чего получаются те миры, что уже есть. Нельзя же все авторские права только себе приписывать, в самом-то деле.
* * *
Рецепт: один полупустой автобус, пятьсот грамм одиночества и чужое имя, проступающее на запотевшем стекле; причем имя кто-то должен написать до вас и человека, привыкшего на него откликаться, вы знать не должны. Еще очень важно понимать, что человек этот кому-то дорог и что по нему скучают. Можно добавить щепотку белой зависти; главное – не переусердствовать.
Все перечисленные ингредиенты аккуратно положить на разделочную доску, рассмотреть и, ни в коем случае не прикасаясь, ссыпать в одну кастрюлю с холодной водой и варить всю ночь на воображаемом огне. Да, и еще: блюдо это очень капризное. Ему нравится, когда повар мучается бессонницей и поминает недобрым словом какой-то там бойцовский клуб.
Мир:
В туманной пелене неясно прорисовывался голубовато-серый заснеженный мирок; вечернее небо, затянутое сплошным монотонным покрывалом облаков, набирало силы, чтобы скрыть, смазать с пейзажем размытые силуэты темных деревьев, уже затронутых той же мутной серостью, что царила вокруг. Воздух растворял четкие границы и линии; словно полубессознательные тени, брели куда-то люди, вдруг ставшие совершенно неотличимыми друг от друга. Старый парк, огороженный низкой стеной из холодного серого камня, казался присыпанным каким-то странным голубоватым пеплом; и только присмотревшись, можно было понять, что это всего лишь никем не потревоженный снег – тот же, что покрывал ровным ковром темные ветви невысоких елей и крыши домов с безнадежно погасшими окнами.
И – будто отрицая вечернюю зиму и извечную городскую тоску, на вершинах истонченных нечетко-черных столбов сияли, окруженные теплым золотистым ореолом, размытые туманом оранжевые фонари.
-
В планах на будущее подразумевается уже закругляться с "Совпадениями...". По-моему, вообще продолжать не стоило...
* * *
Один мой знакомый как-то сказал мне, что чудеса – совсем рядом: он знает – если повернуться к зеркалу слишком быстро, его отражение не успевает спрятать хвост, увенчанный пикой; а еще он говорит, что мое отражение наверняка скрывает от меня крылья.
Я ему не верю.
Не верю, потому что знаю: настоящее чудо, конечно, не станет прятаться в зеркале.
Оно прямо передо мной. Улыбается, несет какую-то чушь про отражения и искренне верит в свои слова.
-
Лампы дневного света, защищенные проржавевшими уже решетками, исправно разгоняли темноту по углам душного спортивного зала; болотно-зеленая краска на стенах давно облупилась, и кое-где осторожно проглядывали островки старой штукатурки. Пол, видимо, задумывался как деревянный – но досок не хватило, и их заменили какими-то плитами, о происхождении которых Шейду гадать определенно не хотелось.
Стрейн, склонив голову набок, стояла посреди зала, перед стеной, увешанной десятком запыленных зеркал; порой она вдруг переступала с ноги на ногу и взмахивала руками, точно пытаясь вспомнить какой-то танец, - и напряженно всматривалась в иную реальность по ту сторону грязного стекла.
- Мне иногда кажется, что в таких местах магии больше, чем во всех ваших Залах Больших Энергий, вместе взятых, - вдруг сказала тень ушедшей, протянув руку вперед и чуть вверх. – По крайней мере, здесь творили больше. Творили что-то, что стоит надо всей вашей верой и словами.
- Это просто заброшенный спортивный зал, - пожал было плечами Шейд, но подумал, что слово «зал», как правило, к помещению с размерами немногим больше одиночной ученической спальни не применяется. – Ну, вроде того. С группой больше десяти человек здесь даже медитировать невозможно. Хотя… помнится, во времена моего ученичества здесь танцевал какой-то небольшой коллектив.
- Вот именно, - усмехнулась Стрейн, остановившись. – Именно, что танцевали.
Шейд непонимающе вскинул брови, но промолчал. По некоторым вопросам у Стрейн были довольно странные мнения.
- Ты мне лучше скажи – зачем тебе зеркало? Ты же в нем не отражаешься, - усмехнулся Шейд, встав у нее за спиной.
Тень снова склонила голову набок – темно-каштановые пряди диковинной вязью оплели ее правое плечо. В зеркале за слоем пыли одинокий прайест посреди старого спортивного зала протянул руку, чтобы коснуться пустого места.
Тепло под ладонью было вполне реальным.
Стрейн вздрогнула и попыталась высвободиться, но потом, поняв, что ничего не происходит, заметно расслабилась.
- Не отражаюсь? – в голосе тени сквозило искреннее удивление. – А мне кажется, что это тебя в зеркале нет.
Прайест фыркнул и покачал головой.
Из углов потянулась душная тишина, насквозь пропахшая людьми; на сваленных в углу запыленных матах кувыркалось, тяжело дыша, запутавшееся само в себе время.
Шейд убрал руку и отошел на несколько шагов назад. Стрейн осталась стоять на месте, опустив голову.
- Она не вернется, - тихо проговорила тень, чтобы хоть как-то разогнать тяжелое молчание. – Не в твоих силах воскрешать мертвых.
- Знаю.
Прайест уселся на маты, потеснив окончательно свихнувшееся время, и снял очки; подслеповато и яростно сощурившись, попытался рассмотреть хоть что-нибудь рядом, но ничего четкого так и не увидел и, подавив усталый вздох, закрыл глаза.
Минус девять, страшная аллергия на собственную (бывшую) работу и непонятное создание перед зеркалом. Вот и весь результат многолетних усилий.
- Стрейн? Как она там… была, когда ты уходила?
- Так, как и положено ушедшей, у которой слишком сильная тень, - буркнула она. – О ней можешь не беспокоиться.
Шейд кивнул, не открывая глаз.
Не беспокоиться и не звать.
- Знаешь… мне иногда кажется – если я слишком резко поворачиваюсь к зеркалу, мое отражение едва успевает спрятать хвост. Как у обыкновенного черта, - прайест усмехнулся.
Стрейн озадаченно вскинула брови.
- Вот как?
- Ага. А еще я почему-то уверен, что твое отражение прячет крылья.
Тень улыбнулась в ответ и покачала головой.
-
Во-первых, что же такое - Вторые Врата. Из обрывков их описания мне показалось, что это - некий аналог пентаграммы, используемый прайестом практически при любых... если так можно выразиться, магических операциях. Насколько я ошибся, хотелось бы знать?
На все сто. :) Вторые Врата - это дверь из измерений, где живут монстры, в мир Пирамид. Вообще-то со стороны реальности на ней висит метафорическая табличка "Выход", но чудовища, я так думаю, все как один русские. :)
Во-вторых, мне не совсем ясно, кого же призвал в свой мир Шейд - тень или настоящего человека? Мне показалось, что всё-таки тень. Если так, то (совершенно дурацкий вопрос!) что приобретает и что теряет Стрейн приобретя так называемую свободу?Шейд пытался призвать ушедшую, но это можно было сделать только с помощью ее тени. В общем, кишка тонка у него.
Свобода для Стрейн - что-то вроде снятия намордника с собаки, кусаться которая отказывается из-за того, что это грубое нарушение правил гигиены. Просто, когда намордник не на тебе, жить становится проще.
Ну и, конечно же, как глубоко вляпался Шейд? Грозит ли его поступок ему только публичным порицанием и крестом на карьере (а она есть вообще, эта карьера?) прайеста? Или же он поменялся местами со Стрейн? А может попал в ловушку, в которую в своё время угодил "паук" - создатель сего зала?Хммм.... а вот на это я пока ответить не могу. Смилуйтесь, дайте самой разобраться. :)
-
у меня с фамилией вообще нечто получилось! =)))
原 Hara (wilderness) 拓海 Takumi (open sea)
Наполовину пустыня, наполовину - открытое море. Веселая у вас фамилия, прямо квинтэссенция противоречий, ничего не скажешь. :)
-
中島 Nakashima (center of the island) 七帆 Nanaho (seventh sail)
А это с фамилии получилось...... забавно. :)
-
Ну, сама я периодически някаю, бывает - привязалось. Не скажу, что лучше или хуже других слов-паразитов. Кто хочет - някает, его личное дело. Я за это тапками бить не собираюсь - действительно, лучше уж так, чем матом сыпать.
-
В центре огромного зала стояла одинокая тонкая колонна, от которой во все стороны разлетались алые ленты, чуть отливающие каким-то странным, потусторонним светом; у стен они крепились на громоздкие крючья, и казалось, что все пространство заполнено сияющей красной паутиной, сплетенной чрезмерно осторожным пауком.
Шейд положил украденный ключ в карман и нервно сжал в руках книгу, осматриваясь.
На самом деле «паук», сотворивший этот зал, был убит. Здесь же. С тех пор сюда никто не заходил – даже чтобы убрать останки бедолаги – но лент не коснулось течение времени, а на полу не оказалось ни пылинки. Вид портил только отливающий краснотой скелет в традиционной мантии, выглядящей так, будто швея только что закончила работу.
Тварь, вошедшая за прайестом, разразилась приступом песчаного хохота, царапая гниющие бинты – смех заметался где-то за лентами, петляя и отставая, и казалось, что в зале сотни таких же монстров, скребущих собственные лица в злорадном веселье.
- Заткнись, - буркнул Шейд, и его голос вдруг понесся со всех сторон, отражаясь и искажаясь.
Шаги звучали так, будто целая армия шла за ним по пятам. Прайест не оборачивался.
Нельзя.
Из-за спины ударило серебристо-сиреневое сияние распахнутых настежь Вторых Врат.
Шейд дошел до колонны и остановился, прикоснувшись к холодному стеклу.
- Стрейн!
Два тихих шага. Шорохи и дыхание.
Только не обернуться.
Протянутая к нему рука замерла в нескольких сантиметрах от плеча. Не прикоснуться.
- Я хочу вернуть твою ушедшую, - твердо сказал Шейд, упорно глядя в колонну, откуда на него испуганно смотрели его собственные глаза. Стрейн не отражалась и не отбрасывала тени.
- Ты понимаешь, что делаешь? – тихо спросил до боли родной женский голос. – Теперь – понимаешь, Шейд?
Прайест вздрогнул. Но не обернулся.
- Я знаю, что за Вторыми Вратами она жива наполовину. Или есть еще что-то, чего я не понимаю?
- Она не вернется. А меня ты выпустил – и ты мне больше не хозяин.
Вторые Врата с треском захлопнулись, и на несколько мгновений в зале воцарилась тьма; постепенно протянутые к стенам ленты вновь набрали силы, чтобы сиять.
Шейд набрал воздуха и обернулся.
От существа, стоящего в шаге от него, прайеста ограждала сплошная стена красноватого сияния – ближайшие ленты едва заметно трепетали, будто от слабого ветерка. У ног тени сломанной куклой валялась мертвая тварь.
- Ты мне больше не хозяин, - повторила Стрейн и усмехнулась, сощурив те, другие глаза. Не человеческие. – С ума сойти.
-
原 Hara (wilderness) 歩 Ayumi (walk, deeper meaning: walk your own way)
Уй-е. Жить страшно стало.
-
Престиж?
а про что там например?
еня привлекло слово фанатизм ))
"Престиж" - про пресловутых фокусников. Двух конкурентов, которые ради того, чтобы друг друга переплюнуть, готовы на все, на любые жертвы, на любое предательство. А фанатизм... ну, наверное, у меня очередной приступ косноязычия - я имела в виду фанатичную преданность своему делу.
-
Сгоняла на "Престиж".
Фильмец самое оно, если вам нужен тяжелый приступ человеконенавистничества. Месть, злоба, фанатизм, закулисные интриги, удары в спину и обман - и поверх всего этого улыбки и аплодисменты великим фокусникам. Немного предсказуемо, хотя под конец сценаристы здорово удивили - спойлерить очень уж сильно не буду, но действительно сидела с некультурно отвисшей челюстью, когда выяснилось, в чем замес. Порадовала актерская игра и операторская работа.
В общем где-то 4+. Неприятный осадок какой-то остался.
Наши Рассказы
в Другое творчество
Опубликовано
Рецепт: сваленные в кучу справочники по математическому анализу, чашка остывшего кофе, кот, отказавшийся прыгать вам на колени, закрытая на «отлично» сессия и молчащий телефон. Запереть в душной комнате и держать до сумерек – ингредиенты с удовольствием сварятся в собственном соку.
Человек:
Иногда ей казалось, что гордость – не просто смысл ее существования, а какая-то странная субстанция, из которой она и состоит; невозможно даже допустить мысль о том, чтобы опустить руки и честно сказать всем немногочисленным знакомым: я устала.
Устала ходить с поднятой головой и улыбаться, когда больше всего на свете хочется забиться в самый темный угол самой глубокой норы на свете, свернуться калачиком и знать, что где-то снаружи о тебе думают и беспокоятся. Устала получать незаслуженные похвалы и благодарить за них – устала слышать комплименты от незнакомцев, когда старые друзья наотрез отказываются со мной разговаривать; устала терпеть обиды и твердить, что со мной все нормально, все в порядке, - потому что никогда не умела жаловаться на что-то действительно серьезное, - устала, устала, устала…
Впрочем, осталось продержаться всего несколько дней. Потом можно будет запереться дома; необязательно даже отключать телефон – никто не станет звонить: эти новые знакомые почему-то уверены, что она всегда занята, а прежние друзья слишком похожи на нее: никогда не наступят на горло своей гордости и не заговорят первыми после всех этих бесконечных ссор.
Главное – прижать к себе подушку и спрятать в ней лицо: если зажмуриться, то кажется, что никакого одиночества нет и в помине.