Арана

Так и задумывалось. На деле мне просто категорически нельзя рисунки заканчивать - я их тут же безнадежно порчу!)))

Ударилась в иллюстрации =)) Якобы Вирра из "Ничего личного" Ольги Громыко http://cs1353.vkontakte.ru/u2176822/14368281/x_b702411e.jpg

Учту, спасибо. =)

моя мелочная и тщеславная душонка просто растаяла ^_^ http://www.ufaonline.ru/foto/data/500/medi...0920081172_.jpg

Гмм. Собственно, на тот момент, когда я вывешивала текст, он еще закончен и не был... надеялась, что помогут не накосячить))) Ну да ладно, вроде худо-бедно накропала концовку) Ностальгийа.doc

Гмм. Ладно, подловил)) Скажем так: с одним конкретным видом животных, но не homo sapiens. =) Пока он будет трепаться по ничтожнейших созданий, смеющих называть себя людьми, его надцать раз в клочья порвут. В Евангелионе я не припомню такой фишки, чтоб один из противников ждал, пока второй наговорится.

Только если рожок мороженого цапнуть да на халяву в инете посидеть. =))

Были, но мутантного вида. Я говорю именно об очевидной схожести с каким-то одним, вполне конкретным видом. =)

Было бы интересно создать ангела, отчетливо похожего на какое-нибудь животное. Не на все сто, но так, чтобы некоторые черты были узнаваемы. И насчет размеров идея хороша. =) Плюс - определить тип питания (желательно совсем неожиданный: скажем, посадить внутрь маленькую копию того же самого ангела педали крутить). Добавить постоянный "комбинезон" из АТ-поля - вдобавок к тому, что в сериале появляется на определенном расстоянии. Вот, как-то так))

Писанина не по теме, которую позарез надо побыстрее дописать. Надеюсь, что написанное раскритикуете в пух и прах =)) Хелльская_нелюдь.rtf ртф 2007 Ностальгийа.doc

Мне нравится время, в котором я живу, я люблю именно этот мир и именно этих людей. Может, все это и не идеально, но зато - дорого мне. =) Не думаю, что я промахнулась временем. =)

В последнее время из спорта только аэробика в универе) На все остальное ни сил, ни времени, даже из джаз-модерна уйти пришлось(

позитив Вернулась из Абзаково с куууучей впечатлений! =)) И безумно рада такому излишку цивилизации, как комп с инетом)) негатив Не успеваю дописать рассказ до 25-го... кажись, пролетаю с Аэлитой 005(

Вроде как Галадриэль)) http://www.ufaonline.ru/foto/data/500/medium/686.jpg

2Dr.Sinс Льстите, товарищ. =)) 2ChastiseR Не бейте тапера, он рисует как умеет)))) Вота из последних... выкладываю в надежде, что натура не прибьет меня за пририсованные эльфийские ушки)))) http://www.ufaonline.ru/foto/data/500/medium/27122007257.jpg

Вот и все. Теперь она со мной. И она никогда меня не бросит. Вначале ее присутствие было почти неощутимо – легкие, как птичий пух, прикосновения; странное чувство, что за спиной у меня стоит кто-то, кому я могу безоглядно доверять, кто-то такой родной, такой близкий… Ей нравится наблюдать, как я рисую – она сидит рядом и следит за каждым движением кисти, не удостаивая вниманием то, что остается за ней. Важен ведь – не результат. Важно то, что чувствует художник в процессе, и она читает по моим рукам. Ей нравится чуть теплый кофе и желтовато-мягкий свет в чужих окнах; она любит наблюдать за полетами птиц и городскими огнями – и часто повторяет, что чем меньше ты знаешь человека, тем больше вероятность сотворить из него идеал; и грустно добавляет, что творения и фантазии людей зачастую более интересны и привлекательны, чем их создатели. Я уже не спрашиваю, откуда в этой светлой головке такие темные думы. Когда-то она сказала мне, что все ответы – во мне самом, и, наверное, была права. Жаль, что некому объяснить, как именно эти ответы из себя извлекать. Со временем ей все больше нравилось стоять у меня за спиной; изредка подходить ближе и повелительно класть холодные руки мне на плечи. Она уже почти не уходила от меня – не пропадала внезапно, как раньше, без объяснений и прощальных записок, оставляя меня наедине с непривычным ощущением жуткой, серо-холодной пустоты где-то внутри и серебристо-светлыми мыслями в голове. Я все больше привязывался к чуть теплому кофе с молоком и полюбил часами сидеть у окна, вглядываясь, всматриваясь, ища… А однажды она сказала, что привыкла ко мне и больше без меня не может. И что больше никогда не бросит меня одного. Я почти рад. Она чуть ласково и почти неощутимо обнимает меня за плечи и шепчет, что счастье – это всего лишь то, что отбирает у мыслей глубину, оставляя взамен серебристо-светлые цвета. А та пустота, что была внутри меня – место для тоски в моей душе, и теперь оно снова занято. Потому что она – никогда не бросит и никогда не предаст.

Заката, как такового, здесь не было. Просто, когда я уже валился с ног и едва подавлял желание взвыть от жары, земля под ногами резко дернулась, словно весь выжженный во сне мир решил перевернуться на другой бок, - и неожиданно навалилась ночная темнота. Звезд на небе не наблюдалось; медленным, ровным светом зажглись окружающие дорогу пески, рисуя вокруг меня добрую дюжину густых, чуть пританцовывающих теней. Е-мое… Невольно поежившись – незваные ночные спутники синхронно повторили мое движение – я позвал, стараясь скрыть недопустимую дрожь в голосе: - Рьянна… И едва не подпрыгнул от неожиданности – мой голос разнесся вокруг и почему-то вернулся, усиленный эхом. Клинок сонно завозился в ножнах, и на мгновение мне показалось, что сейчас меня отправят по дальнему адресу, наплевав на собственную клятву, а одушевленный меч останется досматривать десятый сон. Но чувство долга все же победило – я едва успел зажмуриться, чтобы не видеть, как она является. - В сторону! – вдруг рявкнула Рьянна. Прежде чем до глубоко оскорбленного сознания дошло, что мной командует мой собственный меч, я уже валился на почтительном расстоянии от прежнего местоположения. Правда, глаза так и не открыл. На всякий случай. Конечно, Рьянна клялась служить и защищать, но вот что мой клинок может сотворить со мной за подглядывание, даже думать не хотелось. Рьянна – отлично выкованный кусок безэмоциональной стали, но забывать о том, что, когда этот самый кусок оживляли, он предпочел оказаться какой-никакой, а все же девушкой, определенно не стоило. - Можешь смотреть. Хотя… Только открыв глаза, я понял, к чему относилось это «хотя». Бесстрастное лицо Рьянны было основательно испачкано в крови. Девушка-меч куталась в неопределенного цвета шкуру, судя по состоянию которой, ее только что с кого-то содрали, причем не очень-то аккуратно. Я опустил взгляд и едва успел подавить порывы собственного желудка исторгнуть из себя хоть что-нибудь. Посреди дороги валялся труп довольно крупного зверя с внушительными когтями на всех четырех лапах и длинном тонком хвосте. Собственно, только на них еще красовались окровавленные остатки шкуры. Морды, как таковой, на месте уже не было: крайне неаппетитная смесь острых кусочков костей, клыков, шерсти и еще теплого мяса. - Ох… демонова тысяча! – прошептал я, поднимаясь на ноги и стараясь не смотреть на эту тварь. – И это собиралось меня сожрать? - Нет, - равнодушно отозвалась Рьянна. - Да? – на душе отчего-то не стало легче. – А что тогда собиралась делать эта зверюга? - Напасть, - все тем же ровным голосом ответил мой меч. У меня вдруг заболела голова, так сильно, будто кто-то невидимый сдавил со всей дури мои виски. Бесило абсолютно все – эта тварюга, непонятно зачем решившая напасть на меня, эта демонова планета, которая так долго казалась мертвой, немногословность металлической Рьянны, решившей, что никакой опасности больше нет, я сам и эта дурацкая житуха, в ходе которой тебя швыряет, как пожухший осенний лист, и ты не то что управлять собой – вякнуть против ничего не можешь! Сдавленно прошипев первое пришедшее на ум ругательство, я со всей дури пнул труп, чтобы хоть на чем-то выместить собственную злость, - и тут же взвыл, хватаясь за отшибленную ногу. Да я с тем же успехом мог бы врезать мраморной статуе! В следующее мгновение тварюга шевельнулась. Рьянна кинулась было ко мне, чуть ли не на ходу начиная уходить, но прежде, чем она оказалась рядом, труп еще раз конвульсивно дернулся и – изменился. Теперь в пыли валялось нечто относительно человекообразное – внушительный детина неопределенного пола, с содранной кожей и изуродованной головой; на оставшихся нетронутыми кончиках слишком толстых пальцев виднелись вытатуированные руны. Я отвернулся, борясь с тошнотой. Студентов клана Эррейн учат убивать быстро. Муки и издевательства – по части маньяков и извращенцев. Эррейн – наемные убийцы, а не психопаты. Тот труп, что сейчас лежал рядом со мной, определенно не мог сослужить хорошую службу репутации клана и моей лично. - Рьянн? Что скажешь? – не глядя на нее, поинтересовался я. - Он не смог защитить свою территорию, - ровным голосом проговорил клинок. – Теперь она твоя. Тошнота, вступив в заговор с головной болью и пустым желудком, медленно, но верно пробиралась к горлу. - Угу. А твое мнение? Рьянна промолчала. Ну да, конечно. Своего собственного мнения у нее нет никогда – было бы странно изготавливать меч, который посреди схватки начнет высказывать вам свои размышления на тему того, что вы с ним творите. - Ладно… я влип? – пришлось уточнить. - Да, - не задумываясь, ответил мой неизменно оптимистичный клинок.

Что делать, когда голова полна мыслей, ни одну из которых невозможно оформить в стандартный набор слов? По крайней мере, цензурных слов. Местное солнышко, даром что такое маленькое, не припекало даже – пыталось спалить все вокруг назойливыми яркими лучами; противный липкий пот заливал глаза, а мои собственные ноги казались чужими – и очень хорошо прожаренными. Прожаренными, ммм… В животе забурчало, и к горлу подступил тугой желто-зеленый ком тошноты. Есть хотелось неимоверно – но никого и ничего живого заметить пока не удалось. Дорога как ни в чем не бывало петляла по песчаной пустыне, и полусожженый пейзаж не разбавляли даже привычные колючки. Шел я, кажется, только из вредности – ну не мог же я просто остановиться и плюнуть на все?! Нужно было выжить. Выжить и доказать – я не пустое место. И мне, наверное, все-таки можно дать диплом… Куртка осталась где-то позади; я не помнил, как потерял ее, хотя уже и задумывался – день не может длиться вечно, а ночью в пустыне, должно быть, зверски холодно – если я еще сохранил способность соображать, пусть и с грехом пополам. К списку проблем добавилась еще и жажда: кажется, я был готов выпить даже пресловутый технический спирт – но его я взять с собой не догадался. Рьянна смиренно висела у меня на поясе, хотя черные ножны, наверное, нагрелись так, что клинок едва не плавился. По крайней мере, лично я уже чувствовал полную готовность растечься булькающей лужицей, и останавливали меня только некоторые технические сложности, связанные в первую очередь с вопросами передвижения и коэффициентом моей вредности. А уж что чувствовал мой клинок… интересно, металл способен испытывать муки?.. * * * Иногда так бывает – голова полна идей, их только и успеваешь записывать, сохранять, удивляться вновь и вновь – как же это у меня получилось?.. А потом внезапно не остается ничего. Несколько страниц, ровные монотонные строчки на экране, мигающий курсор и ни одной мысли. И ты смотришь, отчаянно вглядываешься в знакомые слова, складывающиеся в предложения, почти заученные наизусть – смотришь, пытаясь понять, куда все пропало, и яростно, до хруста стискиваешь зубы, чтобы не завыть от собственного бессилия. Потому что – ничего уже не можешь придумать и осознать. Пустота. По ту сторону монитора еще жил пустынный мир с палящим солнцем, с единственной дорогой, ведущей вникуда – существовал, цепляясь за обрывки идей; жили люди, прячущиеся в норах в песке, жили странные существа, которым была необходима, как воздух, липкая, тягучая жара. Они как-то вдруг выпрыгнули из-за курсора, стоило только протянуть руки к клавиатуре – так легко, так естественно, словно все это уже было создано и ждало только момента, чтобы выбраться наружу. Но что с ними делать теперь, не хотелось даже гадать – в моей бедовой голове осталась только темная, бессмысленная пустота. Интересно, наш – мой? – Создатель чувствовал себя так же, когда придумывал нелепых существ с двумя парами крыльев?

Иногда кажется – если в основе твоего существования лежит противоречие, вечное противоборство Света и Тьмы, если ты никогда не сможешь стать цельным, целеустремленным, и сам понимаешь это, и уже не борешься, не пытаешься стать иным, жить иначе, то ничего ужаснее быть просто не может. Это не так. Женщина лежала на многочисленных подушках, слепо смотрела широко распахнутыми молочно-голубыми глазами вверх – не видя ничего, но понимая больше, чем мог бы любой зрячий на ее месте; почти белое, ничего не выражающее лицо, тонкие слабые руки – Альга была неподвижна с самого рождения. Она мечтала о крыльях, о прозрачно-голубом небе, о ветре, развевающем ее серебристые волосы. Иллюзии не утешали ее – такие, как Альга, могли видеть только будущее; и эта способность отбирала у них абсолютно все. - Нарин, - тихо произнесла неподвижная женщина за мгновение до того, как я переступила порог душноватой комнаты; на ее лице не отразилось ничего. - Она самая, - улыбка у меня вышла какой-то вымученно-виноватой; в присутствии Альги иначе не получалось. Я опустилась на колени у изголовья, осторожно коснулась ее руки; маленькая беспомощная провидица не шевельнулась: не почувствовала, не могла. - Ты готова к неожиданностям? – чуть слышно спросила Альга. По спине у меня пробежала колкая волна мурашек; стены комнаты будто сблизились, а потолок опустился, грозя задавить – крылья рефлекторно взметнулись, поднимая миниатюрные вихри в просторной тюрьме для безнадежно уставшей женщины, которая может только видеть – но не то, что хочет. - Смотря к каким, - отозвалась я дрогнувшим голосом, поправляя подушки. – Если они случатся здесь и сейчас, я буду несколько шокирована. – Позволила себе осторожный смешок. - Здесь, - устало обронила Альга. – Где же еще быть неожиданностям? Только здесь… и только не со мной. Иногда кажется – если в основе твоего существования лежит противоречие, то ничего ужаснее быть просто не может. А если это противоречие исчезает, одно из противоборствующих начал поглощает, подчиняет себе другое, получается – вымученная, абсолютная цельность, завершенность, не свойственная ничему живому; и, если не быть богом, остается только стать таким, как Альга. Знающим все, испытавшим все и лишенным всего. * * * Я приземлился… фраза коротенькая, но вот содержание за ней прячется огромное. И ну очень неприятное. Крошечный звездолет-двухместка, принадлежавший (хвала Ильвен) не мне, а клану Эррейн, разбился вдребезги; меня спасло только чудо. Ну, и Рьянна, само собой – ей отчего-то взбрело в голову загородить меня от капель оплавившегося стекла и потоков воздуха: километра за два до столкновения с землей отключилось силовое поле, и сопротивление довольно плотной атмосферы со всей накопившейся яростью набросилось на беззащитный корабль. Я думал, сдохну. Скафандр нужно было еще найти, а уж о том, чтобы в него влезть за те секунды, на которые я задержал дыхание, и речи быть не могло; но, когда я все-таки не выдержал и втянул в себя приличную порцию местного воздуха, вдруг выяснилось, что помирать я вроде как и не собираюсь. Приземлился я прямо посреди дороги, петляющей, как пьяный заяц, и скрывающейся где-то за горизонтом; желающих по ней проехать отчего-то не наблюдалось – но тогда меня это не особо заинтересовало. А жаль. Рьянна замерла с собственными ножнами в руках; на металлическом лице не отражалось ни паники, ни радости – вообще ничего. Казалось, все происходящее ее никак не касается – всего лишь фон, размытый второй план для старой картины, не имеющий никакого значения для верного клинка. - Рьянн? Подняла серебристый взгляд и промолчала; ее железное спокойствие – как раз то, что нужно, чтобы самому не устроить истерику. Я выживу. Я смогу. И заказ этот чертов выполню – должен же я хоть с четвертой попытки защитить диплом?! - Куда лучше идти? И снова – будто в низкобюджетном фильме вырезали несколько кадров – я не видел, как Рьянна подняла руку; но в следующее мгновение она уже указывала направление. Как меч может ориентироваться – известно одним кузнецам; но, как бы то ни было, иногда лучше просто довериться. Фактически, Рьянна – единственное создание, которому просто не может прийти в голову подстроить мне какую-нибудь пакость. - Идем, - кивнул я и отвернулся, чтобы не видеть, как она снова становится клинком.

Постараюсь такой картины маслом не учинить. =) * * * Во имя спасения своих собственных нервов я решил погрузиться в искусственный сон; когда же прочухался, то первым делом обнаружил, что у генератора свихнулся таймер, а чудом выжившие наручные часы усиленно делают вид, будто я проспал ровно две секунды. На фоне этого безобразия даже как-то потерялся тот факт, что мой желудок предпринимал усиленные попытки приклеиться к позвоночнику, ни на минуту не прекращая возмущенного бурчания. Я положил руку на живот и с тоской покосился на свой меч, привязанный к пассажирскому сиденью. У Рьянны идеальное чувство времени – да только о его наличии, равно как и о наличии мыслительной деятельности вообще, имело смысл говорить лишь тогда, когда она была человеком, а не клинком. А вот то, что действительно должно было меня занимать, дошло до моих запаренных мозгов несколько позже. Я подлетал к какой-то планете. Которой, по сути, тут быть не должно было. И вообще, вы где-нибудь видели обитаемую планету, вокруг которой обращается звезда?.. Я пессимист. И до сих пор был твердо уверен, что чудеса бывают только в искусственном сне – если заранее задать программу генератору: чтобы сегодня мне приснилась добрая сказка со мной в главной роли. По логике, вряд ли посреди исследованной части космоса могла бы мотаться одинокая планета, о которой никто не знал. Хотя… какая, к черту, логика? Главное, чтобы все это не оказалось моей голодной галлюцинацией. Небольшая звездочка, которая, по идее, вообще не должна была светиться, медленно летела по своей орбите вокруг огромной зеленой планеты с темными нарывами городов – или что там это было такой правильной формы? Отложив размышления на потом, я бросил косой взгляд на собственный меч. У Рьянны не то строение сознания, чтобы она могла видеть галлюцинации. - Кхм… - я вытащил клинок из ножен и наклонился к нему так, чтобы губы почти касались металла. – Ты не могла бы явиться сюда? Пожалуйста. Меч у меня в руках недовольно дернулся, и пришлось, положив его обратно на пассажирское сиденье, поспешно отвернуться: то, как Рьянна является, - это зрелище на любителя, к каковым я себя определенно не относил. За спиной раздался странный, щемящий металлический звук, плавно перетекающий в приглушенный человеческий стон, потом - торопливый шорох, будто кто-то пытался как можно быстрее одеться в условиях, мало для этого подходящих; и примерно через минуту резковатый женский голос отрывисто бросил: - Можно. И только тогда я повернулся. Как и большинство мечей ее ранга, Рьянна никогда не превращалась в человека окончательно: соответствующую форму она могла принять, но вот на то, чтобы подражать еще и структуре, ее мастерства не хватало. На пассажирском сиденье как ни в чем не бывало развалилась металлическая девушка, укутанная в слишком большую для нее рубашку. - Посмотри туда, - я некультурно ткнул пальцем в иллюминатор. – Что видишь? Казалось, Рьянна не поворачивала голову: просто, когда я заговорил, она смотрела на меня, а в следующее мгновение уже внимательно изучала пространство вокруг звездолета, и между этими двумя состояниями не было никакого перехода. - Планета, - резюмировала она. – Садись. По позвоночнику пробежал противный склизкий холодок. - Рьянна… мы – где? Ты знаешь эту планету? - Нет, - застывшая металлическая девушка так и не повернула головы. - Жаль, что ты не карта, - вздохнул я. – Все, можешь уходить обратно. Рьянна не шевельнулась. Я взглянул на нее, на счетчик топлива, почесал затылок и, недолго думая, от души пальнул из корабельной пушки, нацелившись в направлении, противоположном тому, в котором мне нужно было лететь. И тут же помянул недобрым словом гений старика Ньютона с его третьим законом. Звездолет летел по прежнему курсу, и не думая отклоняться. - Блин, - задумчиво протянул я. – Рьянна? Металлическая девушка вернулась в исходное положение так резко, что я поневоле дернулся. Рьянна у меня уже давно, но к некоторым ее манерам я никак не могу привыкнуть. - Пристегнись. Посадка будет… э… ты знаешь хоть одну молитву? - Нет, - коротко ответила уже пристегнутая Рьянна и снова отвернулась.

Посмотрите пост 11. Если рассматривать существование души у вампира с научной точки зрения, с учетом всех "ф а к т о в", то первое, на что напорется исследователь - это здравое сомнение в существовании вампиров вообще. Потом - сомнение в существовании души вообще. Еще раз, другими словами: если у вампира и есть душа, то существует она совершенно в иной форме, нежели у людей.