/ФИН/ Колонна-Икариа

[Аюпа]

Автор: @Аюпа

Название: Колонна-Икариа

Жанр: сандалпанк штоле

Объем: 2934 слова

Особенности: АU, OOC, стилистический кроссовер

Дата публикации: 16 июня 2013 года

Статус: ваншот/завершено

Рейтинг: 16+

Дисклеймер: Смеетесь? Дисклеймер будет длиннее, чем сам фанф, что противоречит правилам. В любом случае, я не хотел отнимать кровные ни у кого из авторов, повлиявших на этот текст.

 

Режим онлайн-доступа: http://www.eva-fiction.com/viewstory.php?sid=447&warning=2

Файл для скачивания

Колонна-Икариа.rtf

[Dormiens]

Я бы почитал повесть с сандалпанковым антуражем, хотя и в таком формате стилизация более чем интересная. Особенно порадовал, конечно, Симон.

Спасибо, очень вкусно и необычно.

[Upashi]

Симон и Камиил очень хорошо зашли. Мне понравилось.

[Аюпа]

@Dormiens, спасибо, что заглянул. Что вкусно и необычно - это мне приятно.

 

 

Я бы почитал повесть с сандалпанковым антуражем,

Я бы тоже.

 

 

Мне понравилось

Я рад.

 

В ОП добавлена ссылка на онлайн версию.

[Makina3X]

хороший он-шот. но "о чем" и "зачем" - понятия не имею. 

[Мелькор]

Дописал своё - почитаю твоё. Я люлей принёс, будешь? :D

Тут очень сильная заявка, которую автор безбожно херит, в результате получая "родила царица в ночь... неведому зверушку", короче

Это юмор или нет? Судя по гротеску - да. Судя по проработке текста и философскому нагромождению - таки нет. Не вяжется, в общем. Откуда внезапно появляется рассказчик? И куда исчезает?

доведенный до отчаяния насмешками придворных

суровый Гендо? слишком гиперболизировано

о медовой бочке не говорится ни снова

и опять, и снова

описание способа бальзамирования

это авторская выдумка? кошмар какой-то)

был пробит канал длиною шесть миллионов, значительно упростивший путешествия

бутылка что? кока-колы

Он отряхнул пыли с белоснежного плаща

их много было?

Плерома, начала вытекать вовне

минус зпт

Читал с фф. Винегрет получился, если честно. Его бы разбить на вкусные составляющие и подавать отдельно 

Жанр: трагифарс фхд

[Аюпа]

Трикс, сорри что не ответил вовремя. Я рад, что сочтено хорошим. Насчет о чем и зачем - черт, я ведь сам порой мучаюсь этим вопросом

 

Я предпочитаю шашлык, но за люли безусловно спасибо

Таки да, трагифарс, пожалуй, подходит больше всего.

// бутылка что? кока-колы

Миллион - это тысяча шагов вроде. Но учитывая некоторые вновь открывшиеся обстоятельства я этот фрагмент удалю.

 

// это авторская выдумка? кошмар какой-то)

Это кстати единственная (кажется) прямая копипаста в тексте Лицевой Свод, повесть об Александре Парижском и попленении Троянском (или не так, в общем, про Троянскую войну) - описание того, как забальзвамировали Гектора. Сама история соответственно слеплена из казни Октавии Нероном и убийства Мариамны Иродом.

 

За остальное гран-мерси, беру на заметку

Кстати, подкину-ка я эпичнейшее разъяснение концепции Софии от Умбертыча. Ей-богу, прочитай я сей текст до написания своего фанфа, скорей всего счел бы свой замысел УГ и откинул в сторону

- В чем юмор шутки про Симона и Софию? Его зовут Симон или нет? - Юмор замечательный, можешь быть спокоен. Дело в том, что наш универсум - это результат ошибки, и немножко виновата в этом я. София - это женская половина Бога, и вообще когда-то Бог был больше похож на женщину, чем на мужчину, это вы потом обрастили его бородой и назвали Он. Я была его лучшей половиной. Симон говорит, что потом мне захотелось создать мир не спросясь, без разрешения, мне - это Софии, которая называется еще, подожди, сейчас я вспомню, ага, Эннойя. Дальше, кажется, моя мужская половина не захотела ничего создавать, наверное, струсила, а может быть даже, оказалась импотентом. Я же тогда, вместо того чтобы с ней - с ним - согласиться, захотела создать мир своими силами, ну просто удержу не было, до чего создать хотелось, это от любви, я обожаю универсум, хотя он и бестолковый. Поэтому я душа этого мира. Так говорит Симон. - Очаровательно. Он всем бабам это говорит? - Нет, дурачок, только мне. Он понял меня лучше, чем ты, и не стремится переделать меня по своему подобию. Он понимает, что нужно дать мне жить, как я сама хочу. Так поступила и София - бросилась сотворять мир. Однако наткнулась на первичную материю, такую тошнотворную, по-моему, она не пользовалась дезодорантами и, вообще, она сделала это не нарочно, но, похоже, именно она сотворила этого... Дему... как его? - Уж не Демиурга ли? - Да, его самого. Не помню, то ли Демиурга сотворила София, то ли он уже был, а она просто подтолкнула его - иди-ка, мол, дурачина, сотвори мир, а потом уж мы с тобой позабавимся. Демиург, наверное, был тупенький и не знал, как сотворить мир таким, чтоб был как надо, и вообще ему не следовало и браться за это дело, так как материя была плохая да и разрешения совать в нее свои лапы у него не было. Короче, он натворил, что мог, и София осталась во всем этом... Пленница мира. Лоренца много говорила и пила. Многие гости начали легонько покачиваться на середине зала с закрытыми глазами, а Рикардо появлялся перед ней каждые пару минут и что-то наливал ей в стакан. Бельбо пытался помешать ему, говоря, что Лоренца уже выпила лишнее, но Рикардо смеялся, покачивая головой, а она возмущалась, утверждая, что может выпить больше Якопо, потому что моложе. - Ладно, ладно, - злился Бельбо - Не слушай папашку. Слушай Симона. Что он тебе еще рассказал? - Что я пленница мира, а точнее, злых ангелов... потому что во всей этой истории ангелы были плохие, они-то и подсобили Демиургу сотворить такой бордель... так вот, говорю я, эти злые ангелы держат меня у себя и не отпускают, а заставляют мучиться. Но время от времени среди людей появляется кто-то, кто меня узнает. Как Симон. Он говорит, что такое с ним уже однажды случалось, тысячу лет назад... потому что, я не сказала тебе, Симон ведь практически бессмертен... если б ты знал, все то, что он видел... - Разумеется, разумеется. А теперь лучше перестать пить. - Тс-с-с... Однажды Симон встретил меня, когда я была блудницей в Тире, в каком-то борделишке, и звали меня Еленой... - Это он так сказал, да? А ты и довольна. "Позвольте поцеловать вам ручку, красавица-шлюшечка моего засранного мира..." Какое благородство. - Если и была красавица-шлюха, то это Елена. К тому же в те времена, когда говорили "блудница", то подразумевали женщину свободную, ничем не связанную, интеллектуалку, которая не хотела быть домашней курицей. Ты же сам знаешь, что блудница - это была куртизанка, державшая салон. Сейчас это была бы женщина, занимающаяся связями с общественностью. Назвал бы такую женщину шлюхой, этакой толстой распутницей из тех, что охотятся на шоферов грузовиков? В этот момент Рикардо снова оказался рядом с ней и взял ее за локоть. - Пойдем потанцуем, - предложил он. Они вышли на середину зала, двигаясь с отсутствующим видом, подымая и опуская руки, словно выбивая ритм на барабане. Время от времени Рикардо притягивал ее к себе и властно клал ей руку на затылок, а она следовала за ним, закрыв глаза, с разгоревшимся лицом, откинув голову назад. Прямые распущенные волосы ниспадали на плечи. Бельбо курил сигарету за сигаретой, Потом Лоренца обхватила Рикардо за талию и медленно повела его по направлению к Бельбо, пока они не остановились прямо перед ним. Продолжая двигаться под музыку, Лоренца взяла из его рук стакан. Она держалась за Рикардо левой рукой, в правой у нее был стакан, чуть влажные глаза ее смотрели на Якопо, и могло показаться, что она плачет, но, наоборот, она улыбалась... И говорила с ним. - И, представь себе, это было не только тогда, понял? - Когда "тогда"? - переспросил Бельбо. - Когда он встретил Софию. Спустя несколько веков Симон был также Гийомом Постэлем. - Разносил письма? - Идиот. Это был ученый эпохи Возрождения, который читал по-еврейски... - По-древнееврейски. - Какая разница? Он читал на этом языке так, как сейчас мальчишки читают о приключениях Мики Мауса. Ему достаточно было бросить беглый взгляд. Так вот, в одной больнице в Венеции он встретил старую и неграмотную служанку - его Джоанну. Он увидел ее и сказал себе: "Вот, я понял, она - новое воплощение Софии, Эннойи, она - Великая Мать Мира, сошедшая к нам, чтобы искупить весь мир с его женской душой". Постэль увез Джоанну с собой, и все считали его безумцем, а он - он хотел вызволить ее из плена ангелов, а когда она умерла, он целый час смотрел на солнце, а потом много дней не ел и не пил, весь наполненный Джоанной, хотя ее уже не было среди живых, но для него она как бы и не умирала, потому что она всегда здесь, она прикована к миру и время от времени является или, как это сказать?.. воплощается.. Правда, трогательная история? - Я утопаю в слезах. А тебе - что, так приятно быть Софией? - Но я ведь и для тебя тоже София, любовь моя. Помнишь, какие ужасные галстуки ты носил до знакомства со мной, а пиджак твой был обсыпан перхотью? Рикардо сновав положил ей руку на затылок. - Я могу принять участие в разговоре? - спросил он. - Молчи и танцуй. Ты - мое орудие сладострастия. - Согласен. Бельбо продолжал так, будто художника не существовало: - Итак, ты его блудница, его феминистка, которая занимается связями с общественностью, а он - твой Симон. - Меня зовут не Симон, - заплетающимся языком объявил Рикардо. - Не о тебе речь, - оборвал его Бельбо. Последние несколько минут мне было как-то неловко за него. Он, который всегда так скупо выражал свои чувства, сейчас разыгрывал любовную ссору при свидетеле, хуже того - в присутствии соперника. Но последняя его реплика показала, что, обнажаясь перед ним - в то время, как настоящим противником был другой - он утверждал единственным дозволенным ему способом свои права на Лоренцу. Взяв из чьих-то рук новый стакан, Лоренца сообщила: - Но это же игра. Люблю я ведь тебя. - Слава Богу, что не ненавидишь. Послушай, я хотел бы уйти. Что-то мой гастрит разыгрался. Я ведь все еще заложник низменной материи, и мне твой Симон ничего не обещал. Давай уйдем? - Побудем еще немножко. Тут так хорошо. Тебе скучно? К тому же я еще не смотрела картины. Ты видел ту, на которой Рикардо изобразил меня? - Хотелось бы мне и на тебе столько всего изобразить - вставил Рикардо. - Ты вульгарен. Отвали. Я разговариваю с Якопо. Бог мой, Якопо, ты думаешь, что только ты один способен на интеллектуальные развлечения с твоими друзьями, а я нет? Так кто же обращается со мной как с Тирской проституткой? Ты. - Я мог бы догадаться. Я. Это ведь я толкаю тебя в объятия старых мужчин. - Он никогда не пытался обнять меня. Он не сатир. Тебе не нравится, что он не тянет меня в постель, а считает интеллектуальным партнером. - И светочем. - Вот этого ты не должен был говорить. Риккардо, уведи меня и поищем чего-нибудь еще выпить. - Нет уж, погоди, - сказал Бельбо. - Сейчас ты мне объяснишь, правда ли ты приняла его всерьез, а я подумаю, совсем ты сошла с ума или еще не до конца. И перестань пить столько. Ты приняла его всерьез? - Но милый, я же говорю, это такая шутка. Самое интересное в этой истории, что когда София понимает, кто есть она, она освобождается от тирании ангелов, чтобы двигаться куда хочет и быть свободной от греха... - А, ты перестала грешить? - Умоляю, передумай, - промурлыкал Риккардо, целомудренно целуя ее в лоб. - Наоборот, - отвечала она снова Бельбо, не обращая внимания на художника, - все такое, что ты думаешь, это вовсе не грех, и можно делать все что угодно, чтобы освободиться от плоти и попасть на ту сторону добра и зла. Она ткнула в бок Риккардо и отпихнула от себя. И громко выкрикнула: - Я София, и чтобы освободиться от ангелов, я должна прострать... простирать... распрострать свой опыт на все разряды греха, в том числе самые изысканные! Легонько покачиваясь, она направилась в угол, где сидела девица в черном одеянии с подрисованными глазами и безумно бледная. Лоренца вывела девицу на середину зала и они принялись извиваться, прижавшись животами, повесив руки по сторонам тела. - Я и тебя могу любить, - говорила Лоренца, целуя ее в губы. Народ выстроился полукругом, все слегка возбудились, слышались какие-то выкрики. Бельбо сидел неподвижно и наблюдал за происходящим с видом финдиректора, пришедшего на репетицию. При этом он был мокрый от пота и у него прыгал угол левого глаза - тик, которого до тех пор я не замечал. Внезапно - с тех пор как начался танец, прошло не менее пяти минут, причем пантомима становилась все похотливее - он отчетливо произнес: - Прекрати немедленно. Лоренца замерла, раздвинула ноги, вытянула вперед руки и выкрикнула: - Я семь великая блудница и святая! - Ты есть великая дрянь - ответил Бельбо, поднялся, сдавил руку Лоренцы за запястье и повел ее к выходу из галереи. - Не смей, - бушевала она. - Кто тебе позволил... - И тут же расплакалась, обняв его за шею: - Миленький, я София, твоя половина, не сердись на меня за это... Бельбо нежно обхватил ее за плечи, поцеловал в висок, пригладил ей волосы и сказал в направлении зала: - Простите ее, она не привыкла много пить. Раздались новые смешки. Думаю, Бельбо тоже их расслышал. Тут он встретился со мною глазами, так что сказанное им могло в равной степени предназначаться и мне, и остальным, а может быть, просто самому себе. Он сказал это почти шепотом, себе под нос, когда внимание к их персонам стало явно ослабевать. Все еще обнимая Лоренцу, он повернулся на три четверти к залу и произнес медленно, как самое естественное в данных обстоятельствах: - Кукареку<Крик отчаяния главного героя в "Учителе Гнусе" Г. Манна>.

 

Несмотря на это я наберусь наглости сказать, что не считаю КИ фейлом. В целом мне удалось получить именно то, что я хотел получить изначально.