Наши Рассказы

[Kamisar]

Первый рассказ прочитал,вроде ничего.Творчество оно конечно всегда хорошо,но когда оно достойное_ещё лучше!

[anger]

2drugon

Аригато!!!!

критика это всегда хорошо. плохо когда ее мало!!!

[Арана]

Рецепт: один кубик ссоры с лучшим другом, стакан оскорбленного самолюбия, чайная ложка желания верить в себя и в людей, хорошая порция лабораторной работы по химии; перемешать, залить в мензурку с NaOH и подогревать до выпадения темно-синего осадка.

Мир:

Ветер здесь – нечастый гость; за ветром нужно гнаться, до боли в ступнях и рези в боку, забираться по разрушающимся под ногами лестницам заброшенных домов, бежать по крышам мертвых, покосившихся небоскребов, - тогда, быть может, редкий порыв коснется на мгновение волос и снова скроется. Этот мир не любит перемены.

Это – мир руин и памяти, бесконечных сумерек и долгих ночей; мир, где болезненная, выставленная напоказ гордость стоит больше, чем любые сокровища. Мир глупых клятв и фанатичной, безграничной преданности; простой, доверчивый, как брошенный котенок, мир на разлагающихся останках древних цивилизаций, мир, живущий по животным законам – или ты, или тебя.

А еще это – мир, где ты никогда не сможешь сорвать с неба звезду, чтобы осветить темную, склизкую жизнь и сказать – посмотрите на себя. Что вы сделали с собой, со мной? Оглянитесь и вдумайтесь – какой смысл в этой вашей идиотской повседневной возне посреди мертвых руин?

Никто не оглянется. Незачем. Все равно повязки на глазах.

[Арана]

Рецепт: стакан осознания, что вас поставили на место, чайная ложка задетой гордости, темная комната и просьба, которую вы меньше всего хотели услышать. Залить нервным кошачьим мурлыканьем и хорошенько взболтать.

Человек:

Не то чтобы ее совсем ничего не волновало. Просто где-то в тщательно вылеченном собственной магией сердце всегда оставалась какая-то серая, невыразительная пустота.

Обычно приходило лишь осознание того, что нужно сделать: погоревать об умершем, посочувствовать родственникам, исцелять больных. Это было благородно, это было правильно. Она знала. Знала, и потому никогда не позволяла себе отворачиваться от тех, кому нужна помощь. Только эта серость, пустота в груди никак не проходила – не помогали ни веселящие заклинания, ни поиски новых книг и артефактов, ни привычная работа целителя.

Сначала она верила – в людей, в себя, иногда даже чуточку в Богов – надеялась, что все будет по-прежнему; надеялась, что снова сможет улыбаться потому, что ей весело, а не из-за необходимости выглядеть счастливой. А потом как-то проснулась с этой серостью – где-то очень глубоко, куда и соваться с магией побоялась, - и поняла, что ей все равно, как она улыбается.

Ничего страшного с ней никогда не происходило; любящая мать, верные друзья, нужное дело. Все свои детские болезни она вылечила сама – ей нравилось все делать самой, нравилось, когда получалось лучше, чем у других. Сначала нравилось. Потом стало все равно.

Не то чтобы ее совсем ничего не волновало. Был один вопрос, рвущий на части чуткий предрассветный сон: эта омерзительная тварь, заживо мертвая женщина с пустыми глазами, - что она делает в ее зеркале?

[Kamisar]

Да ладно,нормальная фантазия,ничего из ряда вон.

[Kamisar]

Интересный ''вариант цветка''

[Арана]

Рецепт: крохотная сцена, полупустой зал и странное тянущее ощущение в неразмятой спине; теснота за кулисами и усталое, но улыбающееся отражение в карманном зеркальце. Вежливо поаплодировать и отвернуться, посоветовав отражению выспаться наконец.

Мир:

Привычная музыка играла где-то вдалеке – так далеко, что слышать ее могла только танцующая фигура в круге колышущихся зеленоватых огней; лес тянул черные ветви, сгущал темноту вокруг стволов. Густые полумертвые кроны смыкались где-то вверху, и казалось, что неба здесь и не было вовсе.

Темнота потусторонним туманом клубилась у земли, ластилась к деревьям, к подгнивающей коре. Покрытые язвами дриады выходили откуда-то из глубин леса, останавливались у границ круга света и смотрели – слепо смотрели залитыми гноем глазами. Вдали, порой перекрывая музыку, вели перекличку скоге – хриплые, усталые голоса разрывали иные звуки, и тогда танцовщица почти сбивалась, но потом память – не ее, чья-то чужая – снова заставляла поднимать руки, вскидывать голову и улыбаться. Зеленоватые огоньки вели свой собственный хоровод, не подпуская к защитному кругу лесную нечисть.

Когда затихнет музыка, главное – вовремя очнуться и открыть глаза. И никому не говорить, кем тебе показались хореографы, зрители и темнота в углах сцены. Не поймут-с. И остается только гадать, кто был теми зелеными огоньками и последней надеждой. Где блеск его глаз в зрительном зале? Где?

[Afon]

Вижу тему закинули, попробую я ее возродить, сей час времени мало, но сон который мне приснился, грех не перевести в рассказ, так что ждите.

[Artemiy]

С нетерпением ждём! Твой первый оценил. Понравился.

Тема хорошая, вот только снов мне почти не сниться... Что уж там до рассказов. Очень жаль. Но с удовольствием почитаю и оценю.

[trampler]

Интересный вышел рассказец.

Я бы тож написал чего-нибудь, но не совсем понятно - надо выкладывать именно сны (дословно), или украшенные художественными преувеличениями рассказы (где сон взят лишь за основу)?