Прочел. Итак, Ноль Первый наступил на те же грабли, что и Виктор Франкенштейн:
Уродство Синдзи вышло, правда, не на уровне тела (безупречного!), а на уровне души. И ведь что показательно: когда Икари-младший был слепым калекой, прожженным циником, путающимся в своем мировосприятии и запивающим тараканов в голове минимум парой литров пива - с ним дружили, его любили, ему прощали тех же тараканов. Ноль Первый создал здоровое тело, вложил в него кусочек своей души (казалось бы, куда более цельной!) - и все, увидев, сказали: "Это чучело Синдзи, Ноль Первый. Где он сам?" И почему-то мне кажется, что отверженность "чучела", "куклы" может толкнуть Ноль Первого на кривую дорожку чудовища Франкенштейна:
И ведь главное - монстр сам себя сотворил. У него не было разума - он украл немного у Пилота, у него не было души - он взглянул на душу Пилота и создал себе подобную, он был неполноценен без Пилота - и слился с ним... Он делал все, чтобы стать по-своему совершенным существом, но итог печален - "нечто более страшное, чем все вымыслы Данте".
На фоне Монстра прочие события воспринимаются как-то... фоново. Возникла симпатия к Табрису, пусть он и враг - тем легче будет катиться по наклонной, ведущей от человечества. Очередная победа над Ангелом? Право, для Целого это... пусть не пустяк, но и не проблема. Огрызок Синдзи, подстегнутый Ангелом, отчаянно надеется переиграть уже поставленный мат? Вряд ли он преуспеет, воровать фигуры с доски уже много ходов как поздно. Аска? Вряд ли ее судьба будет лучше, чем в сериале.
Единственное светлое пятно в главе - Юи. Без всякой конкретики, просто "А может быть, ..?"